[Графит]

Название: Менестрельская застольная
Автор: Графит
Жанр: стихи

Пускай построил ты дворец,
Пусть был бароном твой отец,
В гербе три розы и скворец
Как будто что-то значат,
А у меня ни дома нет,
Ни денег даже на обед,
Но стал мне домом белый свет
И я тебя богаче!

Брожу на север и на юг,
Мне лес - приют, а ветер - друг,
И слышат песню все вокруг
От моря и до неба.
Вхожу в деревни, в города,
И песня вновь летит тогда
И скромную приносит дань
Мне на краюху хлеба.

И пусть ревнуют молодцы,
И матери грозятся: цыц!
Седобородые отцы
Подальше девок прячут,
Но только все преграды - дым,
А коль побьют - да черт бы с ним!
Кто больше дамами любим,
Чем менестрель бродячий?

Пусть возмущаются ханжи
Что я нахален, грешен, лжив,
Меня повесить бы должны -
Пусть на все корки кроют!
Все это лучше, чем терпеть
До старости, запершись в клеть,
И встретить смерть, и отлететь
Сраженным геморроем!

Пускай ворчат - я буду жить,
Я буду петь и буду пить,
Бродить, любить, сбегать, кутить
До жуткого похмелья!
Пусть мне пророчат злой конец
Святоша, трус, глупец, гордец -
Пред ними чистый образец
Чистейшего веселья!

@темы: стихи

---

[Перуя]

Название: Рабы не мы
Автор: Перуя
Размещение: с моим авторством
От автора: Кажется, опять пафосно вышло, ну да что поделать...

К длине цепи свелись твои границы
И строг приказ: Забыть про слово «нет».
Под тяжестью слезы, опять дрожат ресницы,
Когда зовет хозяин в кабинет.

Устал от зла, сей древний мир безумный,
И глух давно к бесчисленным мольбам.
Смирись и тварью стань бездумной,
Уж коль тебя причислили к рабам.

Так будет проще крест нести свой скорбный
И в боли дикой удовольствие искать.
И толку что, давить свой стон утробный,
Ломать, и духом сильных, кнуту не привыкать.

А выбор не велик: Остаться человеком,
И умереть, приняв сто тысяч мук,
Иль власть признать за волосатым беком,
Дерьма сполна отведав с чьих-то рук.

Но не второй, отнюдь, презренен,
А тот, кто рабство выбрал сам,
Кто для господ готов, смиренен,
Отдать собрата диким псам.

Чужим приказом, жить, наверно, просто:
Не надо думать, мучиться, искать…
Вот только статус рабский – не имеет роста.
Дай бог, им это вовремя понять.

@темы: стихи

---

[KeySi]

Название: Про улыбку
Автор: KeySi
Бета (если есть): -
Жанр: зарисовка
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд):
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением):

- Научи меня смеяться! – Маленький Алекинчик очень серьезно смотрел на высокого, одетого по традиции в бело-синие одежды Пьеро.
- Что? – Грустный клоун вздрогнул и перевел взгляд с циркового купола на юного актера.
- Научи меня смеяться… - Арлекинчик замялся и добавил, – пожалуйста.
- Я не смогу тебя этому научить, – Пьеро отмахнулся от пестрого мальчика и снова уставился на купол.
- Ну пожа-а-а-алуйста! – Арлекинчик дернул Пьеро за рукав.
- Ты чего пристал? – белый клоун начал сердится. – Сказано же тебе, не могу я тебя научить.
- Тебе что, сложно? – Арлекинчик шмыгнул носом.
- Сложно, – Пьеро огрызнулся и пошел к своему вагончику.
- Почему? – Арлекинчик бежал следом.
- Господи… - взрослый клоун возвел руки к небу. – Да не умею я смеяться. НЕ УМЕЮ!!!!
Он резко развернулся и замахал руками на мальчика. Длинные рукава его наряда рассекали воздух и были похожи на крылья какой-то бешеной птицы, давно разучившейся летать, но все еще мечтающей о небе.
- Совсем-совсем не умеешь? – Арлекинчик остановился и грустно посмотрел на клоуна.
- Да. Совсем, – Пьеро опустил руки.
Арлекинчик опустил голову и стал смотреть в землю. А потом шмыгнул носом.
- Это… Ты чего? – Пьеро обеспокоенно посмотрел сначала на пестрого мальчика, а затем стал оглядываться, словно ища помощи.
- Ничего, – Арлекинчик снова хлюпнул носом и стал ковырять носком туфли ямку в земле.
- Вот не реви только, – Пьеро присел рядом с мальчиком. – Смотри.
Арлекинчик поднял голову, посмотрел на взрослого. А тот указательными пальцами приподнял уголки его рта, создавая на лице ребенка улыбку.
- Вот. Теперь ты улыбаешься, – он критически осмотрел свое творение. Но стоило убрать пальцы от лица, как улыбка сползла, оплавилась, как воск на свечке.
- Не держится… - Грустно сказал Арлекинчик.
- Грим поможет всем, – Пьеро взял ребенка за руку и повел в свой вагончик.
Вечером на сцене Арлекинчик улыбался своей новой пестрой веселой физиономией, нарисованной алым и оранжевым гримом. А Пьеро не спал всю ночь, вырезая из красного дерева маску, на которой расцветал легкий полумесяц улыбки.

@темы: рассказы, проза, зарисовки, миниатюры

---

[KeySi]

Название: Про маньяка
Автор: KeySi
Бета (если есть): -
Жанр: рассказ-зарисовка
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд):
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением):


- Простите! Здравствуйте! - молодой человек очень вежливо поздоровался с красивой девушкой в темном переулке.
- Добрый вечер, - она была смущена и совсем немного напугана, но все же решила ответить взаимностью, то есть не кричать, не размахивать руками и сумочкой, а спокойно выяснить в чем дело.
- Простите... - молодой человек смущался и краснел, переминался с ноги на ногу. Он явно хотел поведать этой незнакомке о чем-то очень важном, но все не решался.
- Ну, так что же вы хотели спросить или... - девушка решила подсказать этому странному парню, показать, что она совсем и не страшная, и не злая, и не будет смеяться над ним.
- Ну... Дело в том, что у меня очень необычная проблема, на первый взгляд даже немного странная, но все... Вы уж простите, не знаю как сказать... - он вздохнул, собрался с мыслями и выпалил. - Дело в том, что я маньяк и ищу свою жертву.
- Что? - девушка уставилась на него своими огромными оливковыми глазами. Несколько минут она хлопала густыми черными ресницами и, наконец, переспросила.
- Вы - маньяк, да?
- Да, - парень кивнул. - Самый настоящий маньяк. Правда, опыта у меня еще мало.
- Ну... Оно и видно, - девушка немного пришла в себя и вдруг звонко рассмеялась.
- Ну вот... - парень обиженно хлюпнул носом и пожал плечами. - Все вы так... К кому не подойду, все смеются. Подкалывают, а мне, знаете ли, ужасно неприятно...
Он вздохнул и пошел дальше из переулка на улицу.
Девушка перестала смеяться, она вдруг поняла, что у парня и в самом деле проблемы.
- Эй, постойте, - она поспешила за ним. - Погодите...
Нагнав неудавшегося маньяка она тронула его за рукав куртки.
- Ну что? - Он обернулся, но не остановился, все так же шел размеренным шагом по старому серому асфальту.
- Слушайте, подождите - девушка пошла рядом.- Я вообще в первый раз с маньяками, да еще и с такими вежливыми. Неужели вы все такие?
- Кто все? - не сразу понял маньяк.
- Ну, вы, маньяки, - уточнила его потенциальная жертва.
- Ну, не знаю... - он задумался. - На самом деле я с другим коллегами не общался никогда, их, видимо, в нашем городе нет.
- А я всегда думала, что маньяки - грубые хамы... - девушка стала рассматривать парня. Ничего особенного: глаза карие, нос картошкой, круглое лицо, короткие темные волосы. Такая заурядная внешность и вдруг - маньяк. Кто бы мог подумать. Так странно, страшно и захватывающе.
- Ну... - маньяк задумался. Он, видимо, припоминал свое поведение и сравнивал его со стандартным поведением всех известных ему, пусть и не лично, маньяков. - Вы же девушка, как же можно грубить или хамить. Вам ведь неприятно будет.
- Вежливый маньяк... - девушка улыбнулась.
- А вы снова насмехаетесь... - парень расстроено опустил глаза. - Что поделаешь, если я такой.
- Почему же сразу насмехаюсь, - она стала прикидывать, как повернуть свое поведение так, чтобы в его глазах оно было абсолютно не обидным. - Это был нервный смех, от страха. Знаете ли, не каждый день встретишь в своем дворе настоящего маньяка. Это, понимаете ли, страшновато.
- Правда? - он недоверчиво покосился на нее. - Вы правда испугались?
- Ну, не то, чтобы сильно, у вас внешность очень привлекательная.
Маньяк снова сник. Девушка быстро опомнилась.
- Но вы поймите, что это вам даже на руку... Все правильно. Я когда-то читала, что настоящие маньяки, они вообще на злодеев не похожи, они приветливые, внимательные... Совсем как вы. И поэтому их вычислить очень сложно.
- Правда? - в его глазах вновь появилась надежда. - Значит, я и правда похож на маньяка? Хоть немного.
- Похожи, - девушка кивнула. - Если, конечно, знать, что маньяки ничем не отличаются от обычных людей.
- Для меня это все так сложно... - он вздохнул. - У меня все никак не получается выбрать свою первую жертву. Подходишь к понравившейся тебе особе и честно ей все объясняешь, а она... Или психом назовет, или обсмеет. Вы вот первая, кто так со мной заговорил...
- Они просто вас не ценят, - девушка вздохнула и погладила его по руке. - Не понимают, как им повезло, что в темном переулке их встретил именно такой вежливый маньяк как вы.
- Да, наверное, но все равно обидно...
- Так у вас ни одной жертвы? - она сочувственно вздохнула. - Совсем никого?
- Никого, - он кивнул, соглашаясь со своей незавидной долей. - Я вот думаю, может, я просто никудышный маньяк.
- Не надо отчаиваться, у вас наверняка рано или поздно получится. Да и в конце концов, это ведь не ваша основная профессия.
-Нет. Я вообще кондитером работаю. Булочки пеку.
- Вот и замечательно, - она радостно рассмеялась, - если уж у вас не выйдет с маньячеством, продолжайте печь булочки. И вам доход, и людям приятно.
- А вы, вы бы не хотели быть моей первой жертвой? - маньяк с надеждой посмотрел в глаза девушке.
- Нет, не получится, - она задумалась на мгновение.- У меня парень есть, да и мама беспокоиться будет. Вы уж меня поймите, я никак не могу.
- Понимаю, - маньяк вздохнул и вдруг улыбнулся. - Но все равно огромное вам спасибо. Ведь если бы не вы, я перестал верить в себя.
- А вот это уже лишнее. В себя надо верить всегда.
- Да. Спасибо вам. Удачи! Я, надеюсь, не сильно вас задержал? - он заботливо поправил шарф у нее на шее.
- Да вовсе нет, - девушка улыбнулась и поспешила обратно в темный переулок, ведь это был единственный путь к ее дому. На прощание она помахала ему рукой и закричала:
- Удачи вам.
Маньяк улыбнулся и пошел своей дорогой. Шагов через десять он остановился и стал смотреть в небо. Редкие звездочки сверкали в его непроглядной мгле, и казалось, что это чьи-то глаза наблюдают за ним из космоса. В детстве он очень боялся кого-то невидимого, того, кто знает о нем все... Может, поэтому он и решил стать маньяком. Травма детства, так сказать. Но вот только неудачно как-то получается.
- А, может, ну его, это маньячество, - он пожал плечами. - И чего я шатаюсь по ночам... Все! Решено! Женюсь, заведу детей и плюну на этот неудачный опыт. Может быть, в будущем, когда-нибудь... Но не сейчас... Эх.
Он потянулся, улыбнулся и поспешил домой спать...

@темы: рассказы, проза, зарисовки, миниатюры

---

[KeySi]

Название: Игра
Автор: KeySi
Бета (если есть): -
Жанр: зарисовка
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд): -
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением): -

- Я не хотела, – пятилетняя темноволосая девочка стояла посреди огромного зала, опустив голову и водя носком туфли по кафельному полу.
- Не хотела? – напротив нее в позолоченном кресле сидел высокий мужчина в белом костюме-тройке.
- Да… - девочка виновато шмыгнула носом. Она сейчас хотела бы заплакать, но не получалось.
- Значит, не хотела, – мужчина поморщился и вдруг резко повысил голос. – А тогда почему же так получилось? Почему то, что я создавал несколько лет, теперь сломано и безнадежно испорченно? Ты хоть понимаешь, сколько сил на это было потрачено?
Малышка вжала голову в плечи. Маленькая, напуганная, она не понимала, за что ее ругают.
- Молчишь, значит, – мужчина покачал головой. – Когда ты, наконец, повзрослеешь? Невозможный ребенок.
Девочка хлюпнула носом. Это обвинение было самое болезненное. Слезы потекли по щекам.
- Папа, я правда не хотела, – она посмотрела на отца своими огромными темно-синими глазами.
«Совсем как у матери». Мужчина вздохнул и, встав с кресла, неуверенной походкой подошел к дочери. Он никогда не понимал детей, воспитание малышки его тяготило. И в тоже время этот шумный, вечно путающийся под ногами ребенок вызывал в душе какое-то до боли знакомое чувство умиления, радости. Такого давно не было.
- Папа…
Она неуверенно приблизилась к отцу. Он вздохнул и прижал ее к себе. Маленькую, беззащитную, такую хрупкую и еще совсем глупенькую. Она ведь не понимает еще, какая сила таится в ее сердце. Откуда она могла знать, что тот стеклянный шарик на столе отца – целый мир, живой, населенный разными существами. Она ведь не знала… За что ее ругать?
Мир можно склеить. Правда, он уже не будет прежним, станет с целым наборов изъянов. Но что важнее? Работа или родная дочь – точная копия умершей жены?
Малышка плакала, уткнувшись носом в плечо отца. Она теперь будет очень-очень осторожной. Чтобы не огорчать его. Она его так любит.
Мужчина улыбался, гладил ее по голове, успокаивал. И думал: «Все же надо ей как-нибудь объяснить, что значит быть богом».

@темы: рассказы, проза, зарисовки, миниатюры

---

[KeySi]

Название: Грани любви
Автор: KeySi
Бета (если есть): -
Жанр: рассказ-зарисовка
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд): -
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением):

- Любовь вообще похожа на вирус, – Кэралайн замерла в кресле напротив монитора компьютера и уставилась куда-то в пустоту. Куда-то в темный угол между экраном и полочкой с дисками.
- Э… М-м-м? – Кристи, ее подруга детства, подняла голову и внимательно посмотрела на девушку. До того, как она заговорила, в комнате царила абсолютная тишина, нарушаемая только мягким стуком клавиш да посапыванием Крисс, свернувшейся клубочком на диване.
- Нет, не на компьютерный, но тоже интересно, – Кэр развернула кресло так, что могла смотреть прямо в сонные глаза подруги. – Биологический вирус, который проникает в геном, внедряется в суть процесса копирования ДНК, встраивается в будущую цепочку, копирует себя и меняет суть самого главного вместилища информации о будущем организме. Просто представь, крошечный вирус, всего один ген изменен, а организм рождается ущербным, не таким, каким он был задуман изначально. И даже пусть он внешне похож на другие такие же, по сути он - другой. В самой своей истине…
- Почему я тебя еще терплю с твоей дикой склонностью все сравнивать с такими сложными процессами? – на лице Крисс застыла маска абсолютного спокойствия. Только глаза выдавали ее недавнее удивление, а затем и искорки зарождающегося смеха.
- Не вижу ничего сложного в биологических процессах, – Кэр возмущенно фыркнула и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась.
- Это тебе было несложно за два часа вызубрить процесс копирования ДНК или синтеза белка во всех подробностях, а я не любительница грузить свой мозг всякой ересью, – Крисс села на диване, старательно маскируя рвущийся на волю смех абсолютно неискренним раздражением.
- Поэтому ты и стала дизайнером? Лентя-я-яйка! – Кэр хихикнула.
- А ты - зануда ботаническая, – Крисс швырнула в нее подушкой. – С чего ты вообще решила пугать меня такими сравнениями?
Кэр поймала подушку и начала рассматривать вышитый на ней орнамент, словно видела его впервые в жизни, а не наблюдала уже лет восемь каждый день.
- Я просто вспомнила одну историю. Вспомнила ее героев, которые были заражены любовью. Они, сами того не замечая, менялись и даже подсознательно хотели этого… Но процесс был довольно сложным и мучительным. Ведь чтобы что-то изменилось, надо убить что-то старое, чтобы на его месте…
В нее прилетела вторая подушка.
- Если ты сейчас же не прекратишь умничать и не расскажешь нормально эту историю я тебя еще и укушу, – Крисс нехорошо прищурилась.
- Ладно, ладно… - Кэр пожала плечами и, устроившись поудобнее в кресле в обнимку с подушками, начала рассказ.

Вообще все началось с того, что Ренни заметил перемены в Торане. Лучший друг стал странно меняться, и самое обидно – совершенно не понятно, в лучшую или худшую сторону. Он просто становился другим. Причем становился не всегда, а периодически, и не по расписанию, а как придется. Так что Рен даже системы какой-то составить не мог, не говоря уже о причинах.
- Так больше продолжаться не может, – заявил однажды Рен другу, когда они сидели в его комнате, пытались готовиться к занятиям. «Пытались» в данном случае было ключевым словом, так как Торан мысленно явно был где-то далеко. А как иначе объяснить, что он умудрился сгрызть колпачок ручки и не заметить этого?
- Что? – Тор уставился на друга глазами ожившей после долгой спячки мумии. Выплюнув остатки колпачка, парень посмотрел на них с таким видом, словно не он был причиной их появления.
- Что с тобой творится уже почти две недели как? – Рен решил высказать свои опасения другу. Вдвоем решать проблему было бы в любом случае проще.
- А что со мной творится? – Тор или издевался или искренне не понимал.
- Ты странный. Причем очень странный. На всю голову, – Рен, похоже, высказался слишком эмоционально – во взгляде Тора появилось беспокойство.
- Странный – это как? – Тор прислушался к себе, но, вроде, никаких изменений пока не заметил.
- Сам не свой. Задумчивый, отвлекаешься, особенно на занятиях. Вечно думаешь о чем-то. Вот о чем ты сейчас думал?
Торран уставился в потолок, явно вспоминая что-то.
- Я думал, почему в фильмах и книгах главные герои 50 на 50 то крутые, то хлюпики.
- Что? – теперь ожившую мумию отыграл Рен. – Зачем ты о таком думаешь?
- Сам не знаю… - Тор пожал плечами. – Просто мысли в голову лезут.
- Мдам… - Рен вздохнул. – Без помощи никак.
Ворча что-то себе под нос, парень прошел к шкафу и начал копаться в одном из выдвижных ящиков.
- Какой помощи?- Тор подозрительно косился в сторону друга.
- Ты не поверишь, но магической, – тот вытащил, наконец, из ящика что-то, завернутое в кусок красной линялой ткани.
- Магию же запретили, – подозрительности во взгляде Тора стало в разы больше.
- И что? – Рен искренне удивился. – Если не светиться, можно все. А ты против соприкоснуться с магией, с запрещенной стороной жизни?
- Ну, если в общем и целом, то нет, – Тор пожал плечами. – Но что-то мне подсказывает, что именно мне попадать.
Рен согласно кивнул и жизнерадостно улыбнулся. Размотав ткань, он показал другу простенькую небольшую полумаску из прозрачного материала.
- Э-э-э… - выдал Тор.
- Не «э-э-э», - передразнил его друг, - а анализатор психического состояния. Кстати, один из немногих действующих экземпляров.
- Круто. Где взял? – Тор восхищенно уставился на Рена.
- Не поверишь. У отца в музее ревизия была, а я как раз ему обед приволок. Они эту штуку выкинуть хотели, бирки не увидели. А я прихватил с собой. Все равно никто не заметил.
- Прикол, – оценил Тор кивая. – Как оно работает?
- Берешь каплю крови, капаешь на поверхность, и в течение недели эта штука видоизменяется, отражая состояние твоего сознания. – Рен протянул маску другу.- Пробуем на тебе.
- Э-э-э… – начал было Торан, но потом задумался, прикинул что-то в уме и, вздохнув, взял маску в руки. – Откуда кровь брать?

В понедельник утром порез на пальце прошел настолько, что Тор даже смог держать ручку. Ввиду чего он перестал ворчать, а анализатор показывать огненные всполохи и обвалы в горах. Маску перед началом занятий положили в сумку Рена, именно он должен был следить за всеми ее изменениями. Так началась неделя эксперимента. До обеда понедельника все было спокойно. Поверхность маски не менялась, никаких изображений на ней не появлялось, что говорило о стабильности характера Торана. Но после выхода из столовой, когда Рен в очередной раз проверил маску, стало понятно – что-то происходит. Анализатор больше не был прозрачным. Его структура сменилась на холодное дерево, на поверхности которого красками растекалось море. Причем изображение моря было «живым», вечно меняющимся, с нависающими над водой тяжелыми тучами.
- И? – Рен уставился на Тора.
- Вроде, нормально все… Ну если только волнение небольшое.
- Волнение? – Рен вспомнил детскую игру про «море волнуется…» и сделал для себя пометку в памяти. – С чего вдруг волнение?
- Не знаю… У нас же сейчас занятия в женском корпусе. А там такие преподши…
- Мдамс… - Рен вздохнул. – Ну не все же так серьезно? Кто там такой страшный то?
- Биологичка… - Тор поморщился.
- Контрольная? – Рен подозрительно покосился на доску с расписанием, у которой они стояли.
- Э… Да? – Тор сглотнул.
На нарисованном море разразился настоящий шторм.
Но контрольной не было и, как выяснилось, не намечалось. Так что Рену только оставалось гадать, с чего вдруг Тор разволновался. Учебу он сразу убрал из списка причин. Кем-кем, а глупым его друг не был, даже самые строгие учителя его уважали. Впрочем, сразу после занятий волнение ушло как не бывало. Пришлось ждать новых эмоциональных проявлений.
Ожидание было недолгим. Утро среды принесло Рену сюрприз в виде песчаной пустыни, появившейся на поверхности анализатора. Маска словно сама стала песчаной, только не рассыпалась под пальцами. Золотистые барханы искрились, и легкий ветерок гонял по ним стаи песчинок.
- А вот это у нас к чему? – сам у себя спросил Рэн.
О чем там думал Торан, он спросить, к сожалению, не успевал – когда проспишь, то времени на звонок не будет даже лучшему другу. Только перед началом занятий он поймал Тора возле библиотеки, внешний вид друга его поразил: джинсы и свитер тот зачем-то сменил на строгий костюм. В руках сжимал какую-то книгу, при ближнем рассмотрении оказавшейся энциклопедией.
- На этот раз что? – хорошо, что еще анализатор «предупредил» об очередном сюрпризе.
- Помнишь объявление об олимпиаде? – Тор виновато посмотрел на друга.
- Вчерашнее? От директора? Помню. И?
- Я решил участвовать.
- Зачем?
- Ну… Сам не знаю, – Тор пожал плечами.
Рен полез в сумку и, так, что бы никто, кроме них, не видел, показал маску другу.
- Понял?
- Не особо, – Тор замотал головой.
- Я тоже… Но для тебя это ненормально. Ты же не любишь выпендриваться, - Рен окончательно растерялся.
- Я и не выпендриваюсь, – Тор тряхнул головой. – Я просо хочу показать себя. Я же не дурак.
- А я и не спорю, что ты не дурак, – Рен спрятал анализатор обратно. - Просто странно…
- Может, взрослею? – предположил его друг.
- Да фиг тебя знает… - только и ответил Рен.

Весь четверг Торан готовился к олимпиаде. Рен наблюдал, как по анализатору проходят редкие волны изменений, но были они незначительными, словно тени. Были вспышки азарта, злости, усталости, меланхолии. Но по сути ничего значительного – обычное состояние перед ответственным делом. Серьезное изменение отразилось на маске во время обеда в пятницу. Именно после этого Рен начал догадываться, что случилось с его другом.
Уроки в пятницу отменили, так как многие учителя были заняты на олимпиадах. Сами участники с утра были раскиданы по кабинетам мужского и женского корпусов, а их группы поддержки слонялись в общем дворе и ждали результатов. Рен изредка заглядывал в сумку, смотрел на холодный ровный металл преобразившейся маски и зевал. Было скучно. Потом был обед, когда участники олимпиадного движения наконец-то покинули свои кабинеты и вышли отдохнуть от первых предметов. Именно в столовой все и случилось.
Рен и Торан устроились в дальнем углу, подальше от остальной толпы. Их выгодно прикрывала группа девчонок-одногодок. Тор смотрел на них напряженно, но не более того.
- Соперницы? – Рен подмигнул другу.
- Типа того… - Тор уткнулся в чашку с чаем.
Рен уже взялся за сумку, чтобы проверить маску, когда из-за соседнего стола выскочили двое мальчишек с младшего потока. Из-за чего у них завязалась драка понять было невозможно, но вот ее последствия видели все. Вначале на пол полетели тарелки с их стола, затем рухнули стулья, дальше два воина потеряли равновесие и рухнули на соседний стол, тот самый, за которым устроились девчонки. С визгом и криком девочки срывались со своих мест, чай и кофе разноцветными волнами тек по столу, стульям, платьям.
Рен сказать ничего не успел, а Торан уже вскочил на ноги, перемахнул через стоящие на пути стулья и подлетел к виновникам безобразия. Он молча поднял их за воротники пиджаков, пару раз тряхнул и потащил вон из столовой.
«Э-э-э…» - подумал Рен и по привычке посмотрел на маску. По ее поверхности неслись два рыцаря, темный и светлый. - «Нифига себе…»
Тор вернулся через несколько минут, когда столы и стулья поставил на место, посуду собрали с пола, а девочки перестали лить слезы о перепачканных платьях.
- Все живы? – зачем-то спросил Тор, проходя мимо них.
- Да, – та, что, по всей видимости, была среди них заводилой улыбнулась парню. – Спасибо.
Тор покраснел. Рен уставился на анализатор. Черный рыцарь лежал поверженный, белый красовался в венке победителя.

- Ты правда понял, что со мной? – Тор лежал на диване в комнате Рена, хозяин комнаты сидел рядом в кресле. Все это напоминало сценку «на приеме у психиатра».
- Вполне, – Рен медленно и многозначительно кивнул. – А ты сам не хочешь подумать?
- Я думал. И не один раз. Я вижу, что делаю вещи для меня ненормальные, но почему - не понимаю.
- Ну ладно, – Рен кивнул и взял со стола фотографии. Взял так, что цветная сторона была скрыта. – Значит, будем проверять прямо по ходу.
Анализатор уже давно лежал на тумбочке, так что оба парня могли его видеть. Рен одну за другой развернул фотографии, показывая их другу. Одна за другой на фотографиях появились те самые девочки из столовой. Тор пожимал плечами, глядя на зафиксированные лица. Анализатор молчал. Рен, как карту, раскрыл последнее фото. На нем во всей своей красе предстала заводила девичьей компании. Тор невольно сглотнул. Анализатор моментально отреагировал вспышкой алого и синего цветов – на его поверхности расцвели незабудки и лилии.
- ЧТД! – Рен хмыкнул.
- Чего? – Тор переводил взгляд с анализатора на друга. – Я не понял, чего он?
- Что и требовалось доказать, – Рен сложил фотографии вместе и хлопнул ими по лбу Тора. – Ты влюбился. В нее. В последнюю.
- В Сару!!! – Глаза Тора стали огромными, как коллекционные монетки.
- У-у-у… Ты еще и имя ее знаешь? – Рен хохотнул.
- А что такого? – Тор насупился.
- Спроси любого парня, никому, кто не влюблен, дела нет до имен девчонок из соседнего корпуса, – Рен встал и размялся. – Эксперимент завершен. Ты просто втрескался, вот и все перемены.
- Такие сильные… - Тор был в шоке.
- Ох, друг… - Рен театрально закатил глаза. – Кто его знает, как любовь влияет на нас?
- И что мне делать? – Тор уставился куда-то в пол.
- Пригласи ее на прогулку, – Рен взял анализатор с тумбочки и спрятал в шкаф. Больше ничего интересного и неожиданного он показать не мог.


- Ты уверена, что хочешь быть ученым, а не писателем? – Крисс приподняла одну бровь и внимательно посмотрела в лицо подруги. – Истории ты рассказываешь намного интереснее, чем о синтезе белка.
- Истории может сочинять каждый. А вот выучить синтез – нет. Ты - пример,- Кэр добродушно рассмеялась.
Крисс хотела уже отомстить ей, швырнув чем-нибудь мягким и не травмоопасным, но обе подушки были у Кэралайн.
- Ну и ладно, все равно как писатель ты много лучше, – Крисс снова растянулась на диване.
- Может быть… И все равно, любовь – очень качественный вирус, – Констатировала Кэр.
- Не начинай, – застонала Крисс.

@темы: рассказы, проза, зарисовки

---

[|Иона|]

Название: Музыканту
Автор: Иона
Жанр: Стихи

Пока ты стоял со скрипкой подобно мишени,
Весь мир вздыхал на конце твоего смычка,
Лишь люди в зале смеялись, шутили, ели,
Зевали, братались и требовали коньяка…

Ах, если бы мы с тобою друг друга не знали,
И я бы случайно вошла в этот душный зал,
Я слушала бы, как слушают дальние дали,
В которые путник ни разу еще не ступал,

Я слушала бы, как слушают небо и ветер,
Как будто бы музыке этой конца не будет,
Я слушала бы, забыв, что я есть на свете,
Забыв, что есть ты и эти голодные люди.

@темы: стихи

---

[Графит]

Название: "Вечные странники"
Автор: Графит
Жанр: стихи

Я слыхал от людей,
дед Ковыкча из Каменной Балки
в пору юности был необуздан, силен и смешлив.
Даже в драке смеялся. Порой, увернувшись от палки,
Он насвистывал простенький, радостный, птичий мотив.
А потом перестал и свистеть, и смеяться напрасно.
Стал угрюмым, как сыч, бородой и гордыней оброс.
Дом отстроил, женился, хозяйство поставил прекрасно
И дожил, уважаемый всеми, до белых волос.
А под старость свихнулся.
просиживал днями в сарае,
Без жены и детей, не желая встречаться ни с кем.
А пытались войти - рявкал так, что они замирали,
Знать, Ковыкча домашних сурово держал в кулаке.
А потом всё открылось. И этой невиданной былью
Поделились со мною в селе, где чудил наш герой.
Дед Ковыкча из дерева выточил пестрые крылья
И с обрыва шагнул, распевая, осенней порой.

Я слыхал и другое.
Ли Сунь был талантливым с детства.
Собирал, словно четки, слова, завивал их жгутом.
А потом он подрос и нашел в канцелярии место.
В господине степенном его не узнал бы никто.
Но однажды, в летах, спутав жизнь и дурманную небыль,
Ли решил, что остаться чиновником он не готов.
Он по крыше прошел
и шагнул в необъятное небо,
Зажимая в руке старый свиток в узорах стихов.

А еще говорят,
Франсуа, менестрель говорливый,
Чьи поэмы девиц и матрон приводили в экстаз,
Разжиревший с годами, одышливый, вредный, брюзгливый,
Просто взял и исчез. И следов не нашли и сейчас.

Так бывает всегда.
Хоть зимой, хоть засушливым летом.
Несмотря на регалии, семьи и славу имен.
Как бы жизнь ни прожить,
Но поэт умирает поэтом.
И уходит бродить по мирам до скончанья времен.

Сколько было и будет простившихся с жизнью привычной,
Уходивших на облачный мост в позолоте с утра?
Я смотрю в небеса.
Вижу Ли, Франсуа и Ковыкчу.
И, губу закусив, не решаюсь спросить их: пора?..

@темы: стихи

---

Дети победителей. Химилла (I часть)

[kinuli]

Название: Дети победителей. Химилла (I часть)
Автор: Kinuli (KRRAU)
Бета (если есть): Tjaren, Green Irving, Sfajra
Жанр: рассказ, научная фантастика
Возрастные ограничения: 16+
От автора:
1. Расписано для (под влиянием, пинками) Sfajra. Выражаем глубочайшую благодарность.
2. Расшифровка имен:
Котаниро - сокращение от Косталинирох.
Эймоли – Рейнамолин.
Химилла – Химироланик (в имперских именах ударение падает на предпоследний слог).
3. Прошу пощения у администрации, шапка под "МОРЕ". Хочется исправить, О_О но не выходит!!!!! Мистика какая-то

иллюстрация

Шуршит и сбивается звуковая запись. Голоса, впечатанные в разрушенную временем синтетику, сильно искажены и дрожат. Они то пропадают, то становятся совершенно неразборчивыми, поглощенные посторонними шумами. Но, несмотря на все это, в них можно услышать нечто большее, чем просто слова.

вслушиваться дальше

– Вас записывают.
– Да, я знаю.
– Вы помните, что произошло в тот вечер?
– Да, прекрасно помню.
– Можете рассказать подробнее?
– Могу, но не буду. Вы и сами прекрасно знаете, что там могло происходить.
– Вы не хотите помогать?
– Хочу, меня сдерживают этические законы.
– Вас? Не смешите.
– Не надо вот только…(затерто)
– …то необычное – ничего не заметили?
– Мы просто говорили, а потом, кажется, он что-то вспомнил и быстро убежал.
– Он не говорил, что именно?
– Сказал только, что ему пора (затерто)
– …знаете, что он был ветераном?
– Мне рассказывали.
– Кто?
– Коллеги. И, вообще-то, сложно было не понять. В конце концов, у него не было одной руки…
Шум накрывает голоса плотным ватным одеялом, и уже не выпускает их на поверхность. Дальше, видимо, можно не слушать.

Сегодня 1
Он пришел домой почти к самой ночи. Его встретили тишина, сумрак и потемневшие от времени обои.
А у соседей за стенкой снова что-то случилось. Не могли они иначе - чтобы вечера были тихими, и не плакал их напуганный ребенок. Впрочем, раньше семейные ссоры не мешали ему работать. Тем более что выбора, как такового, у него не было. Приходилось. Сегодня под этот аккомпанемент ему предстоит дописывать принесенные с работы приказы. Обычное дело. Котаниро был настроен провести остаток вечера в окружении документов, на которые насмотрелся еще днем. Хоть и мутило, и даже немного потряхивало, он все равно был готов к этому, как и вчера, как и неделю, месяц назад. Многие годы.
Пройдя в комнату по узкому коридору, он миновал зеркало и прислушался. У соседей что-то с грохотом упало на пол, громко хлопнула дверь, и все стихло, только продолжал поскуливать ребенок. Все как всегда. Но Котаниро еще с порога чувствовал тревогу. Сегодня определенно что-то было не так.
– Кто здесь? – он оглядел крохотную пустую комнату с одинокой кроватью и столь же одиноким столом у мутного грязного окна. Никто не отозвался, только тревожно шевельнулся сбоку неясный силуэт. Котаниро осторожно повернулся, чтобы увидеть в зеркале его – в крови и с разбитой головой. Кровь стекала по светлым волнистым волосам, капая на узкие плечики. Маленькая ладошка сползала вниз по гладкой поверхности, отделяющей реальный мир от зазеркалья. А в глазах его…
Котаниро рванул к телефону и набрал знакомый номер, который, как оказалось, он не забывал даже в паническом состоянии.
– Архарона! – резко позвал он и уже тише добавил, – Если он не занят.
– Да? – отозвался специфический голос через некоторое время.
– Ты свободен?
– Котаниро? – он тут же признал звонившего и сменил «дежурную» манеру говорить на обычную, в которой проскальзывала тревога. – Что-то случилось?
– Ты свободен? – с нажимом повторил тот.
– Да, сегодня - совершенно свободен! Но ты же вроде…
– Выдалась свободная минутка. Жди.
Он бросил трубку, не дождавшись ответа собеседника. Накинув плащ, Котаниро бросился к двери, бормоча про себя: «Прости, не могу так! Не могу!» - и стараясь не глядеть на ребенка за зеркальной поверхностью, уже измазанной кровью.
Некоторое время назад, прорываясь через череду воспоминаний, кошмаров и смутных ощущений, постепенно перерастающих в галлюцинации, он, наконец, понял: нужно что-то делать. Бессилие уже давно начало порождать ярость, а паника – безумие.
Ночные атаки с воздуха во снах всякий раз заканчивались смертью – резким пробуждением в крохотной темной комнатке. А отражения, которые он видел в зеркалах дома и во многочисленных однообразных кабинетах министерства, далеко не всегда принадлежали ему.
И еще одно. Ощущение беды, как тогда, много лет назад, неотступно следовало за ним, словно пытаясь напомнить о чем-то, что он позабыл среди прочих ночных и дневных кошмаров. Что-то не менее жуткое, чем поле, залитое кровью; чем крики раненых в госпитале и то, что он с трудом удерживал на грани памяти и чего тщательно избегал, боясь, что не выдержит эмоциональной нагрузки и окончательно сдастся.
Ему всегда было, чем мучиться. Его личная война оказалась проиграна, а события, наполнившие ее, оставили множество ран и ожогов. Впрочем, временами это уходило куда-то очень глубоко, и он жил относительно спокойно, пока не наступала осень, и сырой воздух не приносил едва заметные запахи-призраки.
…терзания плотным фронтом наступали вновь.
…в отражениях начинали мелькать знакомые лица.
И, все же, те самые раны и те самые ожоги были почти у каждого его современника, но, кажется, весь мир оправился от удара, кроме него одного. Конечно, он переусердствовал в самокопании и рефлексии, но так уж сложилось. Убежать от себя невозможно даже волевому человеку, а Котаниро волей никогда не отличался. Кроме того, ему было безумно стыдно говорить о том, что его волновало, отчего он так и оставался со своими потаенными страхами на ограниченной крохотной площадке, прикрученный, привязанный и безмолвный. Ему очень хотелось говорить с людьми! Ему хотелось признаться во всем! Ему хотелось рассказать о Химилле и Ноксид, но поблизости не оказывалось даже тех, кто способен выслушать простую фразу «У меня все нормально». Так вот сильно закрутилась жизнь вокруг.
Возможно, именно поэтому он приходил туда: к трехэтажному зданию на самом краю города, почти за чертой. Далекое от норм морали заведение, пропитанное плесенью и биологическими жидкостями, а так же сложными эмоциями, витающими в узких коридорах и не поддающимися расшифровке.
Он, в отличие от многих, приходил сюда, чтобы выговорится.

@темы: рассказы

---

Творческие личности

[ropique]

Ищу молодых, творческих людей: поэтов и писателей, которые хотели бы публиковать свое творчество в моем сайте об искусстве... Неважно, начинающие или профессионалы.... важнее ваше желание участвовать в нашем проекте:-)
заинтересованным писать по у-мыло, обсудим

запись создана: 05.10.2011 в 12:39

---

Кардиологический хирург (677 слов)

[. Hysteria]

Название: Кардиологический хирург | cardiac surgery
Автор: . Hysteria
Бета (если есть): Carefree
Жанр: -
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд): -
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением): Никакой путаницы с временами нет, хочу предупредить, переходы от "она" до "ты" в обоим из героев хорошо прослеживаются)) Надеюсь, что Вам тоже станет понятно) + пишется от автора к особи женского пола, поэтому противников прошу выносить только критику по делу))


Сердце может стерпеть. Когда все вокруг рушится, будто Башни-Близнецы в тот роковой день, сердце может стерпеть. Боль, душевная, та, что настоящая, исходящая из самых глубин нашего нутра, длится всего лишь двенадцать минут. Двенадцать минут настоящей адской боли. Разве это не мало? То, что грело душу прежде, теперь разрывает сердце. Слова, что некогда были желанными, слова, что не желали уходить из памяти, вдруг стали резать, словно острые ножи. Мы сами причиняем себе боль. Вся наша жить – боль. Но не стоит этого бояться. Не нужно бояться кричать в подушку - невозможно удержаться, невозможно убежать от этих чувств. Разве сможете Вы промолчать, когда из Вашей распахнутой груди вырывают частичку Вашего организма? Разрезая все еще кровоточащие, все еще доставляющие последние капли крови к сердцу сосуды и жилки, холодной рукой проникая в горячие и нежные ткани, разрывая сердце в клочья. Разве сможете Вы молчать и делать вид, словно ничего не произошло, разве сможете говорить о геройстве, о том, что «нужно терпеть боль, а не унижаться слезами!»?.. Когда в последние секунды Вашей жизни двенадцать минут настоящей боли стали для Вас персональной вечностью.
Когда Вы канете в лету, никто не узнает, как больно Вам было. Никто не узнает, как Вы метались в судорогах, когда Ваше почти вырванное сердце лежало в чьей-то ладони, а Вы понимали, что сейчас умрете. Но каждая секунда, словно по чьей-то злой воле, обращалась в час. Последние «три часа», эти жалкие мгновения своего существования Вы провели на операционном столе. Застывшим, исполненным ужаса взглядом впившись в то, что еще недавно бешено билось в груди, и потрясенно смотря, как оно выдирается из белоснежной клетки ребер. Когда ты, наконец, закрываешь глаза, то, в чьих руках твое сердце, перестает иметь какое-то значение. Осознание смерти приносит желанный покой.
Лежа на кровати, умирая от неразделенной тоски, от боли и отчаяния, что чувствуешь ты? То ли, что почувствуешь спустя час, лежа на операционном столе? Те же мысли и эмоции посещают тебя? И пусть в моих словах нет ничего светлого, пусть все это кажется Вам омерзительным, знайте, что когда-нибудь и Ваше сердце вынут из груди.
Односпальная постель была смята. В одеяле запутались плед и пара маленьких зеленых подушек. Те большие перьевые подушки, что некогда служили прибежищем для раскалывающейся от усталости головы, кажется, давно потеряли форму. И где-то на просторах маленькой кровати лежит тело: бледная кожа, короткие волосы, длинные ноги. Кости, обтянутые кожей – последствия недельного недоедания. Почти неживая.
Если бы люди умели видеть сердцем, что увидели бы они, смотря на эту картину полной безмятежности, погруженной в собственные мысли? Белые стены не скроют той темноты, что заполняла комнату. Тишину разрывала едва слышимая музыка, идущая от старых колонок. Одна-единственная мелодия, которая сводила с ума.
Она на грани. Сосуды сердца уже надрезаны скальпелем.
«Потерпи, скоро ты лишишься сердца, скоро ты умрешь» – тихий шепот. Голос женский… Запах табака и кедра.
И если есть та самая «смерть души», то сейчас она уже у ее порога. Распахнулись белоснежные ворота, дабы ставшая родной холодная рука с длинными, тонкими пальцами пианиста вынула сердце и крепко сжала его в ладони. Скажи, оно… Теплое? Тепло ли твоим рукам, когда ты бережно держишь его, будто боишься уронить?.. Каково это – держать в руках чью-то жизнь?
Тот голос, что объявил о твоей смерти. Он был таким желанным, таким родным. Кажется, что ты постоянно слышишь его рядом с собой, но он пропадает мигом позже... Чтобы вернуться снова. Лишь глаза выдают того, кто забрал себе твое сердце - узкие, почти кошачьи. Ни добра, ни тепла нет в этом взгляде, но изумительно равнодушный взгляд все равно прекрасен. Просто потому, что ты так решила. Эти пальцы... Ты никогда не ощущала их настоящий холод. Не слышала ее голоса. Лишь твое сердце чувствовало, насколько сильно его могут сжать. Сколько еще таких операций будет проведено? Нельзя вернуть сердце, не оставив швов.
Сердце может стерпеть холод родных пальцев и то, как его сжимают, то ли в попытке что-то сберечь, то ли чтобы напомнить о боли. Только телу уже все равно.
Зачем люди забирают сердца? Зачем отдают? Почему боль, которая всегда аккомпанирует этой пытке, была такой желанной?
Смотри, чью грудь ты вскрыла на этот раз.
Жалеешь ли ты, что услышала крик, когда сердце уже билось в твоих руках, кардиологический хирург?

@темы: проза

---

Новый Кроатон (632 слова)

[. Hysteria]

Название: Новый Кроатон
Автор: . Hysteria
Бета (если есть): У данного произведения отсутствует вычитка
Жанр: мистика
Возрастные ограничения (если таковые необходимы на Ваш взгляд): отсутствуют
От автора (если Вы что-то хотите сказать читателям перед прочтением):

Друг друга отражают зеркала,
Взаимно искажая отраженья…
Я верю в не непобедимость зла,
А только в неизбежность пораженья.
(Иванов)



Шел дождь. Небо плакало, пробирало холодом. Красные маленькие пятиэтажные дома казались кроваво-красными пятнами, чернеющий под ногами асфальт – бездной. Из-за наполняющих глаза слез, дорожные огни сливались в единое светящееся пятно. Ее шумные шаги казались звуками выстрелов, стучащий по коже и лицу дождь украл настоящие капли слез. Трясущейся замерзшей рукой она держала зонтик, звуки разбивающихся капель напоминали похоронный марш. Торопливый бит в наушниках плеера больше не успокаивал.
Этот город всегда жил отдельной жизнью, а люди, живущие в нем всего лишь его дополнение: постоянные пробки на виадуке, сменяющие друг друга яркие блески светофоров, и тусклые огни придорожных фонарей. Одинокие проулки между ссохшимися сдавленными домами и длинные аллеи с редеющими прохожими. Едва заметная зелень клочков желтеющих газонов, худые голые сучки низких деревьев. Здесь царил современный лес маленьких домов, словно кустиков ежевики, разбросанных вокруг поляны и длинных высотных зданий с негаснувшими огнями.
И люди здесь были такие же, сердца которых закупорены злостью. На лице их ни эмоций, ни жалости, ни радости, только страх. Не встретишь здесь улыбающихся детей, не слышно в парках детского смеха. Пропавший город с пропавшими людьми напоминал Кроатон.
С высоты кажется, словно этот город паутина, сотканная шизофренией. Сумасшедший ритм живущего, жестокого города и люди-рабы своей верности «обыденных» привычек, уставшие поспевать за жизнью внутри него. Плоские жизни, серые будни, темные скупые выходные - все здесь запачкано серо-черными красками, это «город грехов».
Она понимала все это и видела, единственная, кто "видел внутри" этих людей, этот город, эти жизни, единственная, кто ценил небо и думал о нем, когда другие, закрытые масками суровости с каменными лицами были погружены в свои заботы, не выносимые даже в разговорах с психологом. Медленно гибнувшие души, забытые, не развитые таланты, уносимые вдаль, разбитые мечты. Она не была одной из таких людей, вместе с тем, находила таких же, как и она – людей, научившихся жить, а не существовать.
И она шла, смотря вперед. Растекшаяся тушь то ли от слез, то ли от дождя, слипшиеся волосы коротких каштановых волос. Бледное лицо выделялось на фоне черноты в одежде, в темноты волос, в серости, стоящего стеной, ливня. В глазах, никем не замеченный, ужас.
Она шла неторопливо, словно на казнь, смотря в одну точку. Насквозь промокшая, но с поднятым и раскрытым зонтиком и никому не было дела, почему зонт не спас ее от погоды. Шла медленно, делая шаг за шагом так, словно не чувствовала земли под ногами. Замерзшая фигура безнадежности и отчаяния, единственная, кто не прятал свое лицо под гримом усталости.
Ее трясло не от холода, а вода на щеках не являлась каплями дождя. Ее шаги были медленными, но громкими, ей казалось, что это выстрелы. Первый – в воздух, второй – наугад, третий – контрольный. Она хотела кричать, но в этом молчаливом шуме никто не услышит её. Она чувствовала, как по телу бегут крупные мурашки, будто иглы где-то внутри ударяют при каждой мысли. Тошнота подступила к горлу, перекрыт воздух, но она не остановилась, в глазах ее ужас рос, ужас и понимание того, что скоро скончается. Она помнила звуки тех выстрелов, как глушитель пистолета превратил их в шепот. Она хотела кричать. Онемевшие синие губы помнят прижатую руку, запачканную кровью, вкус этой крови на своих губах она помнила…
Никто не заметил. Никому не было дела. Она упала на землю, асфальт встретил ее жестким ударом головой о "городскую смерть". В этом городе все напоминало ей о смерти: парализованный страх на лицах людей, их каменные и закрытые души, высокие кирпичные деревья.
Шел дождь. Кто-то в стороне тихо закричал. Она не чувствовала ничего, кроме боли от удара, она не слышала уже ничего, последними звуками в ее жизни был хруст собственного черепа.
Кровь сливалась с атмосферой этого города, боль медленно парализовала тело, но мысли крутились, как заевшаяся пластинка, глаза открыты, в них не ужаса, ни страха, отчаяние, покрытое спрятанной маской надежды. Но никому нет дела до взгляда. Кровь растекалась по черноте мокрого асфальта, в лужах отражалось серое небо. Ее сердце остановилось.
Этот город всегда жил отдельной жизнью, а люди всего лишь его дополняющие.

@темы: проза

---

[|Иона|]

Название: Как художник в краски макает кисти...
Автор: Иона
Жанр: стихи

читать

Как художник в краски макает кисти,
В синь небес окунает деревья земля
И рисует портреты дождя и ветра
На холстах молодого еще октября.
Мое сердце раскрыто совсем, посмотри
Бывают ли лучше холсты?
Нарисуй же на нем картину любви
Из эскиза вчерашней мечты.
Ум туманом укрылся как берег реки,
Раздарив тишине слова,
Мы с любимым моим уже не далеки,
Но близки мы тоже едва.
Ведь внутри бродит узник по скользкому дну,
Вьются стаи теней дурных…
Ты сожги их, сожги как на ветках листву,
Как плохой, неудавшийся стих.

@темы: стихи

---

[|Иона|]

Название: Ты держишь всем
Автор: Иона
Жанр: стихи

читать

Ты держишь всем.
Дождем ненаписанных писем изливается сердце:
- Отпусти… отпусти…
Змеей извивается - вырваться хочет
Боже, прости.
Ты держишь всем,
Но с каждой луною острее крик иноверца:
- Душа как птица в горсти,
Я верю в иное! – Но кто-то хохочет…
Боже, прости.
Ты держишь всем.
Держи еще крепче, держи.
Закрой от всех злобных ухмылок.
Я, правда, не знаю зачем
Ты бросаешь жизнь в миражи
Этих длинных белых бутылок,
Но могу ли просить
перестать тебя быть собой?
Могу ли вдруг не любить?
Не делить все, что есть с тобой?
Даже если станут глаза
Проливным осенним дождем
Вот тебе навсегда рука
Верю,
Вместе не упадем.

@темы: стихи

---

[Rowana]

Название: Тень
Автор: Rowana
Жанр: стихотворение

Ты открываешь глаза и видишь, как солнце в саду встает,
Но видишь и тень свою, безмолвно идущую по следам.
Все, что было тогда - счастье смешное, прошлое, но мое,
Ненужное никому, быстрое, хрупкое, как слюда,
Девять дней, которые я не забуду и не отдам.

Ты помнишь тепло ладоней, тень, затаившуюся в углу,
Разбитый плафон, время, в испуге застывшее на часах.
На ветру твои волосы не успокоить, не расчесать,
Целовать тебя, будто вставляя в сердце свое иглу.
Больше не думай об этом, милый, и не говори вслух.

Ты вдруг понимаешь, что, наверное, это была любовь,
Вспоминаешь молочные реки, кисельные берега,
Солнце в саду, шепот травы, вино, текущее по губам...
И ты по-прежнему видишь тень, идущую за тобой,
Но уже почему-то совсем не хочется убегать.

@темы: стихи

---

[Agnus_Hades]

Название: Без названия.
Автор: Agnus_Hades
От автора: Еще одно маленькое. Судить прошу строго.




Упасть, разбиться и не встать.
Уйти, пропасть и не вернуться.
Любить, мечтать, страдать.
Рыдать, хворать и улыбнуться.
Стремиться, грезить и упасть.
Упасть, не встать и сдаться.
Замечать, беситься и простить.
Уйти, пропасть, проститься…

---

[Agnus_Hades]

Название: Заговор.
Автор: Agnus_Hades
От автора: Моя первая маленькая работа. У меня не так много уверености в том, что поэзия мне подходит, но попробывать надо. Бета в отпуске. Прошу судить строго и указать на все мои ошибки.



Служить и уважать.
Лгать и убеждать.
Предать - убить.
Убить - предать.
Просить простить.
Не получить, забыть.

---

[Сумасшедший Шляпочник ака Хима]

Автор: Сумасшедший Шляпочник ака Хима
Название: без названия
Размещение: с моего разрешения
***
В тишине ночного парка,
Накрывшись платком из листвы,
Проносится смерть-цыганка,
Сметая рябины плоды.

Тонким ребром ладони
Срезает астр цветы.
Хоронит, хоронит, хоронит
Лета немые следы.

Ступает босыми ногами,
С подола иней трясёт.
И делится мертвыми снами,
И тихо кого-то зовёт.

В тиши предрассветного парка,
Накрывшись платком из листвы,
Проносится смерть-цыганка,
Скрывая свои следы.
4 октября
17:28

@музыка: Mylene Farmer - Si J'avais au Mions...

@темы: стихи

---

Кукла и колдун

[Цепной Бес]

Название: Кукла и колдун
Автор: Цепной Бес
Бета: FairyFoxy
Размещение: Можно, но с предупреждением.

Окутана тьмою любовь колдуна,
Но сердца свобода ему не нужна.
Мечтает увидеть в глазах теплоту,
Ее – не скрывавшей пред ним наготу.
Ему было мало ей повелевать,
Хотел смыслом жизни он для нее стать.
Однако жестоко сыграла судьба –
Она не полюбит его никогда.

Страдают и кукла и кукловод,
Хозяин игрушке себя отдает,
Но здесь не поможет его колдовство,
Ведь слаще свободы ей нет ничего.

У куклы в душе лишь унынье и боль –
Устала играть возлюбленной роль.
О вечной разлуке мечтает она
И ненависть в сердце – родная сестра.
Любовь поневоле – на жизни клеймо,
А выбора права, увы, не дано.
Покинуть бы клетку и птицей в полет,
Но адская связь ей уйти не дает.

Могущество, сила есть у колдуна,
А кукла ему как опора дана.
Она скажет все, что хозяин велит,
Хоть чувств ее нежных никто не пленит.
Он этой агонии тоже не рад,
Но жизнь без нее для него словно ад.
Грядущее им только муки сулит,
Жаль, бог справедливости уж давно спит.

@темы: стихи

---

[Перуя]

Автор: Перуя
Жанр: Стих
Размещение: с моего разрешения

О мир, вместилище порока,
Куда был сослан человек.
Чтоб осознать свою греховность,
Ему был дан страданий век.

И, не дай Бог, вам выстрадаться рано,
Узнав прозренья горький вкус,
И застывать от тьмы греха чужого,
И презирать, себя, не выдержав искус.

Не для того ль придумали молитву,
Чтоб эту боль тупую облегчить?
И нелегко, от бытия реалий бегство,
Порой от веры отличить.

Но не пристало рыцарю бежать.
И пусть откинуто забрало,
Он должен этот бой принять,
За тех, кто в жизни выбрал рало.

@темы: стихи