[talent-creative-work]

Название: "Найти и потерять"
Автор:  к. север и  ШестоеМарта
Бета :  Higure-san
Жанр: Ориджинал
Возрастные ограничения : PG - 13
Статус: В процессе
От автора : Воздух нашего города не пропитан атмосферой, которую мы попытались описать.
Это всего лишь маленькая мечта,которая имеет право на жизнь.
Предупреждения : Все совпадения с реальными лицами случайны



предисловие

Быть непохожим на других – значит быть самим собой.

вкусить сей плод

Глава 1
На самом деле моя история очень проста,и хотя я до сих пор не верю во все случившееся, попробую ее пересказать. Все началось весной…
***
Меня зовут Костя, я учусь в одиннадцатом классе средней школы и мучиться мне осталось всего полтора месяца. Когда-то мне сказали, что школьные годы лучшие в жизни человека. Мои школьные годы были бесконечным кошмаром, и теперь я даже боюсь представить, какая лажа ждет меня впереди. С общением в классе было туго так же, как и дома с пониманием. По всеобщей оценке я был довольно симпатичным, но видимо ко всему этому еще следовало как-то по-особому себя вести, чтоб кому-то понравиться. Такого дара у меня не было. Я с шестого класса влюблен в одну девчонку с банальным именем – Лена. Леночка была счастливой обладательницей копны золотистых волос, голубых глаз и…и парня с черным поясом по карате. Так что мое самоощущение вполне соответствовало прозвищу в классе – неудачник. Сейчас проходил урок физики, мой самый ненавистный урок. Поэтому я сидел и рисовал в тетради, что у меня совсем недурственно получалось. Физик, тучный и неопрятный мужчина с тихим голосом, в моменты бешенства переходящий на комичный писк. В основном эти моменты бешенства провоцировал я. У меня был бы табель заслуженного хорошиста, если бы не тройка по этому проклятому предмету. На этих уроках мы с Александром Николаевичем (физиком) занимались тем, что я ему доказывал наличие у меня знаний, а он с фанатичным упорством доказывал мне обратное. Скорчив ему в спину рожу, я начал монотонно раскачиваться на стуле, попутно гипнотизируя взглядом Леночку. Погрузившись в сладостный мир фантазий, я и не заметил, как амплитуда раскачиваний моего стула опасно увеличилась". Как-то так.... И как это бывает в комедиях, неуклюже упал вместе со стулом, оглушительным шмяком прервав речь Александра Николаевича. Тут же тишина в классе взорвалась оглушительным ржанием. Я, красный как рак, поднялся и, пробурчав что-то, вроде "извините", сел на место. Леночку, которая, к моему несчастью, смеялась вместе со всеми, я избегал взглядом.
- Вот, пожалуйста, Константин продемонстрировал нам действие силы притяжения, – ехидно заметил физик.
Я уставился в пол, моля всевышнего, чтобы позволил мне провалиться прямо сейчас, прекратив мои страдания. Но физик решил, что прилюдного унижения мне мало, и вызвал к доске. Я со вздохом поднялся, подумав : «Привет, двойка».
***
По дороге домой я шел, опустив голову и шаркая ногами. Угрюмо глядел на влюбленные парочки, чирикающих птичек и почки на деревьях. Весна, чтоб ее. В нашем городе природа жила своей особой, никому не понятной жизнью. Лето было невыносимо жаркое, а зима холодна настолько, что сводило зубы. Осень нагоняла непередаваемую депрессивную тоску желтой листвой на трамваях. А весна всегда была особенной в этом сером городе. Она приходила внезапно, без спроса, заставляя удивленных обывателей каждое утро с недоверием поглядывать на термометр. Эта пора года вгоняла в чувство подвешенности и неопределенности, а позже совсем уж невыносимой романтики.
Домой идти не хотелось, ведь то, что у нормальных людей называлось семьей, у меня отсутствовало. Была мама, страшно наивная женщина, причем постоянно витавшая в облаках. Меня она в мои семнадцать лет продолжала называть прозвищем, прилипшим с детства – котик. Это жутко бесило, но мама в ответ на мои негодования лишь ласково улыбалась и смотрела поверх очков. Возразить было нечего. Котик, так котик, в конце концов, она была единственным человеком в этом доме, которого я любил. Отца у меня не было уже одиннадцать лет. Несмотря на это, я помнил о нем хорошие вещи. От него всегда пахло дорогим табаком, и он читал мне Достоевского, хоть я ничего не понимал. Последний его визит состоялся на мой девятый день рождения, он пришел грустный, с огромным плюшевым медведем, обнял меня крепко и ушел. На моей футболке остались следы от его слез. С тех пор я его не видел. Когда я подрос, мама призналась, что отец ей изменил, и жить с ним она не смогла. А воспитать она была вынуждена меня сама, потому что мой отец сам еще большой ребенок. Но два с половиной года назад в моем доме появился подозрительный тип, называвший мою маму Анюточкой и постоянно трепавший меня по голове. Мне он сразу не понравился, и не зря. Спустя полгода он стал моим отчимом. Отчим Николай был стоматологом и мужиком простым, как пробка, но весьма надежным. Я до сих пор не пойму, как этот человек нашел подход к тонкой душе моей мамы, преподавателю консерватории, но факт остается фактом.
Мои ключи повернулись в замке и, войдя в прихожую, я стал лихорадочно соображать, как проникнуть в свою комнату, не напоровшись на дядю Николая. Он считал необходимым воспитывать меня, как мужчину, исповедуя мне свою веру. По мнению Николая у мужчины в жизни должны быть три главные ценности: девки, пиво и футбол. Естественно эти ценности от мамы тщательно скрывались, а у меня они были просто другие. Я не пил, любовь моя была безответна, а к футболу я был и вовсе равнодушен. Равнодушными не оставляли лишь крики далеко за полночь: «Ура, гол!».Я стянул кеды и на носочках крался по полутемному коридору. Все, чего хотелось, это зайти в свою комнату, упасть на кровать и заснуть, чтобы этот день поскорее закончился. Лишь бы дойти тихо и без происшествий. Шаг, за ним еще один, и тут я перецепился через порог и ударился о стену. Время замерло вместе со мной в ожидании. «Может, не услышал, и пронесло?» - подумал я. Но видимо кто-то на небесах решил, что мой лимит унижения на сегодня еще не исчерпан.
- Мелюзга, это ты? Иди сюда – погремело из гостиной.
Похоже, выхода не было, и через минуту я уже сидел на самом краю скрипучего дивана, стараясь не вдыхать запах алкоголя, исходящий от отчима. Тот сверлил меня взглядом и чесал подбородок. Заметив это телодвижение, я понял, что мое дело труба. Этот человек всегда чесал подбородок перед тем, как начать меня «воспитывать». Внутренне я уже сжался и попытался абстрагироваться от окружающей меня обстановки.
- Это…как учеба? Как экзамены?– спросил мужчина.
- Уже почти все сдал. Остались биология и физика. Оценки хорошие, – ответил я и после некоторой паузы,продолжил, предугадывая последующие вопросы,- Дела хорошо, нового ничего не произошло, пообедал в школе. Все?
- Хе-хе, остряк нашелся – пробурчал Николай – ты мне ведь тоже обуза, но у нас с тобой есть общие интересы несмотря ни на что.
- Какие же это? – внезапно заинтересовался я.
- Мы оба любим твою мать, и в знак уважения к ней я воспитаю из тебя настоящего мужчину, а не мямлю. Книги читаешь постоянно, рисуешь, живешь в своем выдуманном мире. На психологию он поступать собрался, – начал свою гневную тираду мой духовный наставник, и самое смешное он, кажется, свято верил в то, о чем говорил.
- А что вы мне предлагаете?
На его лице отобразилась тяжелая умственная деятельность.
- Поехали на рыбалку в субботу? И матери твоей приятно сделаем, она рада, когда мы ладим, – поступило интересное решение моей проблемы с «мужским» воспитанием.
- Рыбалка…нет, спасибо. Меня это не интересует, мучить животных - это для людей без фантазии, – протянул я
Отчим издал что-то наподобие хрюка, видимо, с целью указать мне всю степень моего невежества. Я встал с дивана, давая понять, что разговор окончен, и пошел в коридор, намереваясь уйти из дома подальше. Все равно здесь станет безопасно только тогда, когда мама вернется с работы. Уже когда я обувался. в прихожую прошел Николай.
- Ничто нормальное тебя не интересует. Может с тобой что-то не так? – он сделал неоднозначное движение рукой, – ты не мужчина разве?
Я уставился на свои кеды и только сейчас понял, насколько мне противен этот человек.
- А ты что, мужчиной себя считаешь? – ответил тихо, но он услышал. – Может, я и не соответствую твоему образу идеального мужчины, но зато я уверен в том, что я человек. И веду себя так, как подобает человеку. Я никогда не превращусь в морально разлагающееся существо в сальной майке и спортивных штанах.
Пауза затянулась, слишком затянулась, для того, чтоб из недоброжелательной превратиться в угрожающую. До сих пор я не смотрел в его глаза, и правильно делал. Когда я все же решился поднять голову, меня ожидал удар в живот. Тут же согнуло пополам, и я зашелся в приступе кашля. В ушах звенело, а живот превратился в эпицентр сковывающей все тело боли. Отчим с презрением взглянул на меня и ушел, процедив напоследок : «Пошел вон». Кажется, я уже говорил, что не хочу возвращаться домой? Теперь вы понимаете почему.
***
Но не все в моей жизни плохо. Есть в ней человек, который как никто заставляет меня смеяться. Это девушка, и ее зовут Вероника. Она учится в элитной гимназии для девочек, поэтому мы имеем возможность видеться только на каникулах и по выходным. Ника потрясающий друг, умный человек, красивая девушка. Но по мнению окружающих, у нее есть значительный минус, который лично для меня превращается в плюс. Люди называют Нику весьма эксцентричной, на что она шутит: «Все говорят, что я эксцентричная,на самом же деле просто не хотят признаваться мне в том, что считают меня больной на голову».
Я очень ее люблю. Просто сосчитать невозможно, во сколько историй мы вляпались за время нашего знакомства. Познакомились мы, кстати, тоже весьма неординарным способом. Я уже тогда должен был просечь, что в таком месте с нормальными людьми не встречаются, сейчас расскажу. Было это три года назад…

В городе у нас есть место, куда все сбрасывают хлам. Нет, не мусор, а именно хлам. Изношенные вещи, сломанную мебель и прочее старье. Короче, радость бомжам. Это место было почти в центре города и вид свалки скрывал лишь фасад когда-то величественного дома на советский манер. После пожара осталась всего одна стена, тонкая и хрупкая. Сзади фасад здания поддерживали строительные леса, что только подчеркивало несуразность пейзажа. Я шел туда с целью выкинуть разбившуюся лампу, хотя на самом деле мне просто нравилось находиться в том месте иногда. Всеми забытые, вышедшие из строя вещи напоминали мне о том, что ничто не вечно. Пристроив свою старушку – лампу, я начал осматриваться в поисках чего-то интересного. Ассортимент барахла пополнился дубовым комодом без днища, ручек и треснутым зеркалом со стертой позолоченной рамой. Вдалеке, заросший непонятными кустами, покрывался ржавчиной миниатюрный автомобиль.
- Велосипеды на свалку не пускают, – с сарказмом заметил девичий голос.
Я обернулся на источник звука и обнаружил девушку своего возраста, восседавшую на лесах в районе второго-третьего уровня. Она казалась и дерзкой, и веселой, и меланхолически задумчивой сразу. Ее лицо восхищало своей неповторимой мимикой, сопровождавшую каждую эмоцию.
- А я и не велосипед, – справедливо заметил я, – если уж на то пошло у велосипеда есть имя.
Ну да, со знакомствами у меня было туго. Эту банальную фразу я попытался произнести с обаянием Казановы, не меньше. Получилась смешно, как всегда.
- Отчего же, я знаю, как тебя зовут, – ласково произнесла она, прищурив зеленый глаз.
- Да? И как? – я уже вообразил себя героем-любовником.
- Эй ты.
Вся она была сплошная насмешка, излучала неимоверный заряд энергии. Каштановые волосы теребил ветер, и она беспечно покачивала ногами. В ее облике было что-то нескладное и несуразное, но отвести взгляд было невозможно. Цепляло? Еще как. Таких я раньше не встречал.

-Так уж и быть, проведу тебя до дома.
-Но я не...
-У меня в гороскопе написано, что сегодня я встречу инициативного мальчика, который вызовется сопровождать меня до моей обители, но с инициативой у тебя не все в порядке, как я погляжу, поэтому мне, как всегда, приходится брать все в свои руки…
-Я Костя.
-А я нет.
-Потрясающее имя, – наверное, в этот момент я осознал, что происходит. Я стою на куче хлама и болтаю с незнакомой девчонкой, которую зовут не Костя.
-Ну, мне пора...
-Нет.
-Нет?
-Догадлив.
-А что ты здесь вообще делаешь?
-Ищу детей капитана Гранта.
-Неординарно.
-Еще бы. А что здесь забыло отродье субкультур?
-Я бы попросил…
-А я бы исполнила твою просьбу, будь ты Бредом…желательно Питом…и желательно без Джоли, а еще лучше, если бы у тебя в придачу ко всему этому был бы новенький автомобиль с номерами «Ника»…и дом на Гаваях.
-А зачем Питу авто с номерами «Ника»?
-А зачем Звереву мозги?Он все равно ими не пользуется.У него для этого есть губы.- девушка старательно изобразила звезду российской эстрады.
-Значит, тебя зовут Ника.
-Ага. Вероника.

Я сидел на ступеньках своего подъезда, и, кажется, мой живот начал меня игнорировать.
Я просто перестал его чувствовать.
-Эй, Костя, ты вступил во всеобщую организацию по помощи бомжам?. Вживаешься в образ?
-И тебе привет, Ника. Ты как всегда вовремя.
-Ты чего за живот ухватился?
-Да так… Что-то глючит.
-Мозги у тебя глючат, Константин! Показывай!- Вероника «аккуратно» задернула мою футболку и улицезрела наливающийся синяк.
-Это та мразь сотворила?
-Он.
-Ну, я его…
-Ника, Ника, Ника. Нееет!!- Она забежала в подъезд с криками «имбицильная тварь,я тебе сейчас ...»А я безуспешно пытался ухватить ее за сумку.
Досталось даже бабуле с верхнего этажа, которая в этот момент спускалась по лестнице.
Глаза пожилой женщины надо было видеть, когда мимо нее пронеслись два визжащих подростка.
-Ну и молодежь пошла!
-И..и..звините ,Клара Денисовна, -я все еще пытался удержать Нику.
-С этих пор можешь называть своего отчима «мистер расплющенный глаз».
-Константин, Вы бы делом занялись. И подругу свою тоже приобщите. – Клара Денисовна все еще оставалась на лестничной клетке.
Вероника испелила взглядом бедную старушку. Бог услышал мои молитвы. Моя агрессивная подруга начала сокрушаться по поводу «надоедливых сопливых носатых бабулек» и на секунду забыла о Николае.
-Айй...-Я схватился за живот и присел на перилла.
-Что? Болит? Как именно? Говори! Господи, только не молчи! Вызвать скорую? Сейчас, сейчас.. где мой мобильный…- Она вывалила все из своей сумки на пол. Содержание меня поразило донельзя. Салфетки, пластыри, блокнотики, мелочь любого номинала, скомканные бумажки, которые Вероника важно именовала «деньгами», купоны, диски…и даже носки…словом, чего там только ни было... все, кроме телефона, - Ах черт, ах черт…нееет!! Только не это! Нет… пожалуйста...
-Ника, все нормально. Не паникуй.
-Надо сказать маме.
-Нет. Я не стану ей говорить. Мне и так ее жаль. Если я скажу, то она с ним разведется.
-А это разве плохо? Ты что, садомазо ? Прости, я не знала…такое бывает...это пройдет…все когда-то случается впервые.
-Ника, не иронизируй. Она его любит.
-Но тебя она любит больше!
-Я не могу. Нет. Это ее счастье.
-Ладно. Как знаешь, Костя.
Я опустился пониже и закрыл глаза. Ника крепко обняла меня и взъерошила волосы
-Не дрейфь, Костик, все будет хорошо.
-Да просто день сегодня стремный.
-Ничего. Завтра будет лучше,так всегда бывает.







Глава 2


Противный звонок знаменовал окончание последнего урока. Ника обещала мне хороший день, но ничего такого со мной произойти не успело. Все как обычно: подгоревшая яичница, утренняя свежесть, бесконечные минуты уроков. Я сложил тетради в сумку и собрался выйти из класса самым последним.
- Константин, задержитесь на минуточку, – окликнул меня Александр Николаевич.
Я молча повиновался, гадая, какую кару он для меня придумал на этот раз.
- Я знаю, у вас в табеле одна - единственная тройка, и она по моему предмету. Знаете, вы парень толковый, хоть и ужасно ленивый. Мне бы не хотелось портить вам картину при поступлении. Я дам вам шанс исправить оценку в лучшую сторону, – сообщил физик.
Я удивленно молчал. Такая забота от него, небывалая щедрость. И в чем подвох?
- Спасибо, Александр Николаевич. И что мне нужно сделать? – проблеял я, не веря своему счастью.
Может, город охватил вирус добродетели, а я не в курсе? Или физика выкрали гуманоиды и ставили над ним эксперименты по удалению гена подлости?
- О, тебе всего-то нужно написать лабораторную работу и реферат. Вот условия и схема цепи, - с этими словами он протянул мне бумагу. – Реферат напишешь по последней теме объемом не меньше пяти листов. И никакого Интернета. Сделаешь мне ксерокопии книг, из которых черпал информацию. Вот и все, не так уж сложно, верно?
- Э-э-э... разумеется, – я был в ступоре, – и сколько вы мне даете времени для работы? Неделю, две?
- О, нет. Срок сдачи до завтрашнего дня. Прочтешь нам свое творение на факультативе, – его гаденькая улыбочка растянулась по резиновому лицу.
Вот и вся добродетель : сначала дать надежду, а потом разбить ее громко и с треском. Чертовы учителя, лучше б его забрали инопланетяне. Он ведь прекрасно знал, что мне необходимо закрыть этот трояк.
- Ну, так как, беретесь за работу или признаете свое поражение? – тон ехиднее некуда.
Поражение? Черта с два, противный старикашка. Как говорила Вероника, кто не рискует, тому бутылки шампанского о голову разбивают.
- Я выполню задание, – сказал я с гордо поднятой головой.
Александр Николаевич похлопал меня по плечу, пробурчал невнятное «чудненько». Вскоре я остался в комнате один с неподъемной горой работы и ощущением, что меня надули. Ученики младших классов с криками бегали во дворе школы, наполняя все вокруг смехом и непосредственностью. Пусть бегают, пока есть возможность. Я злорадно ухмыльнулся, предвкушая встречу младшего поколения с Александром Николаевичем, но легче не стало. Собрав волю в кулак, я направился в библиотеку нашего района.
18.00 того же дня, библиотека
Буквы плыли и перескакивали со строки на строку, живя отдельной жизнью. Глаза нещадно болели, а мои мозги по консистенции напоминали куриный бульончик. Я сидел за баррикадой томиков уже пятый час в попытке написать хоть что-то внятное. Задача не решалась вообще. Так я и остался в пыльном читальном зале, один на один с ненавистной физикой,но через несколько часов,работа казалось законченой, и я отправил файлы на печать, прислушиваясь к размеренному жужжанию принтера. Когда весь материал был собран в кучу и книги сданы, я с чистой совестью собрался домой. На улице уже стремительно серело, и асфальт был покрыт лужами. Видимо, пока я был в библиотеке прошел не слабый ливень, впрочем, на улице еще слегка моросило. Прижав бумаги к себе, словно неимоверную ценность, я быстрым шагом направился в сторону дома. Считая лужи под ногами, я и не заметил, как ушел в себя. Думал об отчиме, о маме, о Нике. Почему-то чувство необъяснимой пустоты, одиночества никогда не покидало меня. Несмотря на все, что сделала для меня Ника, она не смогла понять, уничтожить или заполнить это щемящее чувство. Внезапно я налетел на невидимую преграду и через секунду уже распластался по твердой земле. В попытке смягчить удар копчиком я выронил свою работу, и листы взлетели в воздух, образуя белое облако, которое закончило свой полет в мутных лужах. Я в полной прострации наблюдал за тем, как бумага намокает и чернила размазываются, превращая слова в пятна. В голове было пусто, столько сил потрачено, столько времени, и все впустую? Пошевелиться сил не было, и даже глянуть на кого я налетел, накатила внезапная апатия и безразличие. Я схватился за голову и стал раскачиваться в ритме маятника, медленно подступала истерика. Хотелось смеяться, плакать и выть одновременно. К счастью, таинственный незнакомец оказался не таким растерянным, как я, и стал лихорадочно подбирать бумагу с асфальта, пока та окончательно не намокла. Когда он собрал все листы, опустился передо мной на колени и спросил:
- Эй, парень, ты как, не ушибся?
Голос у него был мягкий, спокойный, а тембр уверенный. Я поднял голову, чтоб взглянуть на этого человека, но рассмотреть лицо как следует, не удалось из-за низко натянутого капюшона.
- С тобой все нормально? – человек уже начал переживать.
- Нет, – слабо ответил я и начал трястись от немого смеха, образовавшегося на нервной почве.
- Все ясно, пойдем.
Меня подняли с земли и, удерживая за рукав, потащили в кофейню, находившуюся в пяти шагах от места падения. Держали меня крепко, видимо опасаясь сопротивления, но его не было. По правде говоря, мне тогда было плевать. В помещении было светло и комфортно, играла слабая музыка, а в воздухе витал запах кофе вперемешку с запахом свежей выпечки. Кроме нас из посетителей была лишь влюбленная парочка, два «деловых костюма» и девушка с книгой. Меня усадили на мягкий диван, бросили на стол то, что раньше было моим докладом, и в растерянности оставили. Ко мне постепенно начал возвращаться здравый смысл, и я уставился в спину этого незнакомого человека. Серая кенгурушка, кеды, потертые джинсы и рюкзак. Фигура была худощавая, но по тому, с какой легкостью меня подняли с земли, слабым этого человека назвать было нельзя, да и он точно был выше меня на полголовы. Интересно, что ему от меня нужно? Я вновь уставился на расплывшиеся буквы доклада и обреченно вздохнул. Похоже, тройка из моего табеля никуда не денется, а физик лишь ехидно заметит, что ничего другого от меня и не ждал, попутно ссылаясь на мою инфантильность и безалаберность. Все это так отчетливо представилось, что стало противно уже сейчас. На диван напротив меня опустился тот самый парень и поставил на стол две чашки кофе, попутно сдергивая с головы капюшон. Линии лица у него были четкие, сформировавшиеся, с остро очерченными скулами. Плавная линия носа, тонкие бледные губы и карие глаза, создающие контраст с ровными светлыми волосами длинной до ключиц. Образ завершали очки в черной матовой оправе, придававшие его внешнему виду особую изюминку. Пожалуй, он был одним из тех людей, которые вне зависимости от пола попадали в категорию красивые, а не смазливые. Короче Ника бы уже грезила о свадьбе и детках-блондинах.
- Я взял тебе латте, не знал, какой ты любишь, – сказал он, протягивая мне чашку, исторгающую божественный аромат.
Сделал глоток, и мое измученное тело с радостью приняло порцию кофеина. Теплая жидкость приятно опустилась в живот, оставляя во рту незабываемый вкус сливок. Я почувствовал себя чуточку счастливее, кстати, почему никогда не бывал здесь раньше?
- Спасибо, – неуверенно сказал я, начиная чувствовать абсурдность ситуации.
И что дальше?
Парень взял худыми длинными пальцами листок и внимательно взглянул на него.
- Физика, я так понимаю? Интересно, видимо ты долго мучился. Я даже думал, у тебя нервный срыв, – заметил блондин без тени насмешки.
- Мне тоже так показалось. Если б не ты, они бы все размокли, – протянул я, – спасибо тебе, э-э-э...
Он оторвался от листика и понял, что не представился:
- Женя.
- Да, спасибо Женя. Я Костя, – ответил я.
Женя окинул меня озорным взглядом и улыбнулся, мне сразу понравилась его улыбка: одними краешками губ. Она была настолько неоднозначной, что подходила под любую реплику, и невозможно было сказать наверняка, что она означает в данный момент.
- Похож.
- Что похож? – не понял я.
- На Костю похож. Типаж у тебя такой, – весело ответил он.
Я не знал, что на это сказать и продолжал пить кофе. Меня сбивало с толку то, что я чувствовал себя настолько комфортно с незнакомым мне человеком и в такой странной ситуации. Было спокойно и привычно, так, будто мы уже много лет проводили вечера в этой кофейне.
- Знаешь, я могу тебе помочь с этой задачей. Ты просто взял сильно громоздкую расчетную формулу и вектор направил не в ту сторону. А так все неплохо, основы у тебя заложены, – заметил Женя.
- А ты откуда так физику знаешь? На математическом учишься?
- Нет, что ты, – опять эта загадочная улыбка, – у меня тетя физик. Я пока ее решу, это недолго, а ты рассказывай.
- Что рассказывать? – спросил я. Право, этот незнакомец в который раз вводит меня в ступор.
- Ну, всем есть, что. А у тебя вид человека, которому есть, о чем сказать. Вот и говори о том, что считаешь нужным. Я люблю слушать интересных людей.
Несколько минут я молча смотрел на пенку в кофе. Женя невозмутимо решал мою задачу по физике, периодически поправляя очки. Слабая и приятная музыка доносилась из колонок, в ней не было слов, и она расслабляла. Все это вдруг показалось мне ужасно правильным и необходимым. Сам не зная, почему, я начал говорить. Сперва неуверенно, потом выкладывая душу. Говорил о своей жизни. Об отце, о своей несчастной, но любимой матери, об отчиме Николае, о бесцельно прожитых школьных годах и слаборазвитых одноклассниках, о Нике, о не дающей покоя пустоте внутри себя. О моей любви к Лене, о факультете психологии, о ненавистной физике и этой тройке, которая привела меня в библиотеку. Говорил честно, искренне и о тех вещах, которые давно меня волновали, поразился, как легко, оказалось, рассказать об этом совершенно незнакомому человеку. Подойя к логическому завершению своей истории, я неловко запнулся и взглянул на часы. Стало даже немного обидно, что рассказ о моей жизни вместился в каких-то сорок минут. Я решился взглянуть на Женю, мне почему-то казалось, что я страшно его утомил. Перед ним лежала решенная задача, а он смотрел на меня, опустив голову на сцепленные руки. Смотрел без насмешки или усталости, с пониманием. Что-то такое было в его взгляде, что я не встречал раньше, что я так упорно искал во взгляде мамы или Вероники, но никогда не находил. Это было понимание, понимание такого же, как ты одинокого человека, зарождающееся где-то на клеточном уровне. Кофе давно остыл, и крайним зрением я заметил мечущихся официантов, конец рабочего дня был не за горами.
- А говорил тебе нечего сказать, – тихо произнес Женя.
Я слабо улыбнулся и с удовлетворением заметил, что не чувствую стеснения перед чужим человеком, узнавшим обо мне настолько личные вещи. Вы не понимаете, но на самом деле, это было совсем на меня непохоже. Видимо я приложился головой об асфальт. Ника шутила, что я мальчик, страдающий синдромом улитки. Я прятался в своем невидимом панцире при любом удобном случае. Прятался от красивых девочек, новых знакомств, своих желаний и многих других вещей. Моей лучшей подруге пришлось клещами вытягивать из меня факты биографии и личные переживания весьма длительное время. Только я захотел узнать о Жене побольше, как зазвонил телефон. Улицезрев номер своего отчима, я сильно удивился. После нашего разговора он как минимум должен был игнорировать меня ближайший месяц.
- Алло? – я неуверенно ответил на звонок.
- Костя, быстрее беги домой, Ане с сердцем плохо. Она просит найти какие-то таблетки, я не знаю, где они. Скорая еще не приехала. Слышишь, беги домой.
До этого момента мне всего один раз приходилось слышать голос Николая таким испуганным и растерянным. Раз он позвонил мне значит дела, действительно плохи. У моей мамы часто случались проблемы с сердцем, в основном на погоду. Но до вызова скорой дело дошло всего однажды. Я почувствовал, как от моего лица отливает кровь, и сердце пропускает удар.
- Скажи маме, что я сейчас буду. Таблетки в комоде на верней полке.
Женя обеспокоено наблюдал за изменениями в моем лице и сидел, ожидая пояснений. Но мне было не до того. Я кинул мобильный на стол и стал лихорадочно надевать куртку. Схватив сумку, я сломя голову ринулся к выходу, прокричав:
- Прости мне нужно бежать. Там мама…пока.
Улица приняла меня пронизывающим ветром и темнотой сумерек. Лужи хлюпали под ногами, наполняя кеды водой, но это казалось ужасной мелочью. В голове вертелась всего одна мысль, словно белка в колесе:
- Мама, мамочка, держись.
Тем временем озадаченный Женя сидел в кофейне и смотрел на опустевшее перед ним место. Его взгляд наткнулся на мой мобильный, который я в спешке позабыл, и он, схватив телефон, выбежал на улицу
- Костя, телефон! – прокричал он.
Но меня уже и след простыл. Женя вернулся внутрь и задумчиво посмотрел на трубку и реферат.
- Вот растяпа, что мне теперь с этим всем делать? – сказал парень в пустоту.
Простояв так с минуту, он стал вспоминать рассказ Кости и затем зашел в телефонную книгу.
- Алло, Ника? Добрый вечер, это Женя. Будьте добры, подскажите мне адрес школы, в которой учится Константин.

***
К счастью, с мамой не произошло ничего опасного, в больнице ей померили давление, выписали какое-то лекарство с мудреным названием и отправили домой, напомнив про банальное соблюдение тишины и покоя. Мне казалось, что за тот вечер отчим еще больше поседел, но мы оба были рады перспективе присутствия дома нашей женщины, пусть и на больничном. Вернулись мы в квартиру за полночь, и я без сил упал на кровать, в чем был. Напоследок я вспомнил о том, каким тревожным было лицо Николая, просидевшего со мной все то время в больничном коридоре. Как он кусал губы и смотрел в одну точку, время, от времени проводя рукой по волосам. Что бы там ни было между нами, а мать он любил, и стало спокойней. Правильный ее выбор или нет, судить было не мне. Иногда казалось, что отчим ведет себя так, потому что ревнует к ней. С такими мыслями, я погрузился в сон, странный и короткий.
Пробуждение было приятным, из сна меня выдернул мамин голос и теплые прикосновения ее ладоней.
- Котик, вставай. Ты опоздал совсем, учителя ругаться будут. Вставай.
Я разлепил свинцовые веки, не стянутая вчера одежда неприятно врезалась в кожу. Я взглянул на маму, одетую в домашний халат, пытаясь сфокусировать взгляд.
- Мам, который час? – тихо спросил я.
Она в растерянности осмотрела мою заваленную хламом комнату, пробежалась взглядом по столу, на котором царил… кхм, творческий беспорядок и обнаружила электронные часы.
- Сейчас половина одиннадцатого.
Я так резко сел на кровати, что даже потемнело в глазах. В голове стал по кусочкам восстанавливаться вчерашний день и его события: физик со своим заданием, долгие часы в библиотеке, падение на улице и встреча с Женей. Потом зазвонил телефон, черт возьми, я забыл в кафе телефон! Да и испорченный доклад оставил там. Я хлопнул себя по лбу. Единственный урок, на который я сегодня успевал, был факультатив по физике. И у меня ничего нет из того, что я должен был сделать. Что же придумать? Я стал искать у себя какие-то симптомы болезни, из-за которых можно было бы остаться дома, но тщательный самоанализ ни к чему не привел. Я напротив чувствовал себя как никогда бодрым и отдохнувшим.
- Мам, может, я не пойду, все равно проспал, а? – я посмотрел на нее самыми невинными глазами, но женщина осталась беспристрастна.
- Нет, у тебя в дневнике написано, что сейчас будет факультатив по физике, а это твое слабое место, сам знаешь, так что собирайся и побыстрее. Не хватало еще и на этот урок опоздать.
- Но мамочка…- еще попытка.
Мама встала в позу «руки в боки» и наклонила голову, отчего ее очки чуть съехали на переносицу.
- Константин!
Все, дальше просить бесполезно. Когда она говорила таким тоном да еще называла меня полным именем, это было равносильно последнему китайскому предупреждению. Я вздохнул и сполз с кровати, начиная собираться и на ходу придумывая отмазку.
Влетел я в класс перед самым началом урока и спрятался на задней парте за широкой спиной Вити Громова, члена школьной команды гребцов. Я не оставлял надежды и рассматривал такие варианты, как кратковременную амнезию физика или его неожиданную болезнь. Но справедливость как всегда была не на моей стороне. Александр Николаевич зашел в класс и тяжело опустился на стул. Закончив с вопросами по домашнему заданию, он сообщил всем, что сейчас я прочту доклад и продемонстрирую нам решение одной заковыристой задачи. Громко назвав мою фамилию, физик стал оглядываться, и видимо не заметил меня (слава Витеньке и близорукости). Но у Громова упал карандаш, и он полез за ним под парту, предоставляя чудесный обзор.
- А, вот ты где! Ну, продемонстрируйте нам плоды своей работы, Константин, – весело протараторил физик.
Я как можно медленней стал подниматься, простая процедура – выйти из-за парты - заняла у меня около минуты. Во рту пересохло, а внятная уважительная причина никак не приходила в путающиеся мысли. Я, конечно же, мог сослаться на вчерашнюю историю, приключившуюся с мамой, но это было ниже моего достоинства. Время шло, а я все молчал, одергивая на себе одежду. Учитель недовольно вскинул брови и готов был повторить свою просьбу, как вдруг скрипучая дверь приоткрылась.
- Прошу прощения, это 11б класс? – раздался из дверного проема мягкий голос.
- Да, а что вам нужно, молодой человек? – удивленно спросил физик.
И тут в класс зашел Женя, держащий в руке мой мобильный и доклад. Я отказывался верить в происходящее. В голове крутился только один вопрос: как, черт возьми? Но видимо все хорошие вещи, которые с нами происходят, не имеют внятного логического объяснения в отличие от плохих, на причину которых найдутся сразу десятки виновных.
- Извините, что прерываю урок, я не надолго, только отдам кое-что.
Женя обернулся ко мне со своей фирменной улыбкой:
- Костя, возьми реферат, ты оставил его вчера. Нельзя быть таким жутко рассеянным.
Я медленно двинулся в сторону своего спасителя, почти физически ощущая на себе внимательные взгляды одноклассников. Ну да, никто и подумать не мог, что у такого парня, как я, есть друзья, да еще явно не школьники. Девочки оживленно зашушукали, отметив притягательность незнакомца. Я взял телефон и стопку свежих листов, на которых не осталось и следа от знакомства с лужами.
- Ты перепечатал это? – нет, это розыгрыш, мне так везти не может.
- Ага, мне не сложно. Два Red Bull'а и я десять таких настрочу. Ну, я пошел, не буду отвлекать.
- Спасибо, я даже не знаю, что и сказать.
- "Спасибо" вполне достаточно, я не жадный.
Женя уже собрался уходить, но я остановил его, импульсивно прорвавшимся вопросом.
- Подожди, а как я тебя найду? – спросил я уже шепотом.
- А этого и не требуется, – лукаво заметил он, – ты еще что-то потеряешь, и я сам тебя найду.
Я застыл, не понимая, с какой целью я вообще задал этот вопрос? Ну, помог человек, "спасибо" я ему сказал, больше он ничего не потребовал, и слава богу. Что мне еще надо? То, что общество незнакомого парня оказалось таким же приятным, как общество Ники, я признавать не хотел. Кажется, у меня опять включился режим улитки. Тем временем Женя толкнул дверь и вышел, ответив снисходительной улыбкой на реплику Светы Стрижовой: «Пока, красавчик». Физик потер лоб и жестом попросил меня продолжить, предварительно забрав у меня материал. Наверное, подумал, что Женя написал это вместо меня, но я и так помнил все почти наизусть. Весь я был сплошным ликованием оттого, что удалось избежать очередной неудачи. Десять минут моего доклада прошли уверенно и спокойно. Я наивно предположил, что со странностями на сегодня покончено, но не тут-то было… Дверь класса резко распахнулась, точнее, выбилась ногой, и в класс забежала орущая девочка в строгой синей форме женского колледжа и аккуратным хвостиком.
- Костя! Что произошло? Боже! У тебя телефон не отвечает, а мне вчера с него позвонил мужик! Костя, он маньяк! Эй, а кто он? Маньяк? Точно, он маньяк! – всю эту «связную» и «логичную» речь Ника, а это была именно она, сопровождала жестами рук, а иногда даже ног.
Класс молчал. Андрей Николаевия нервно сглотнул и тихо произнес:
- Я прошу прощения, вы собственно кто?!
Но Веронике вряд ли был интересен вопрос физика.
- Ты объяснишь, что произошло?
- Ник, потом. Все хорошо.
- Слава твоим узкачам! Я уже изволновалась вся. Я думала, что тебя похитили и заставили убирать волосяной покров отчаявшихся лемуров на Мадагаскаре!
-Девушка, покиньте класс! – Андрей Николаевич явно посмелел, видимо решив, что Ника прохожая сумасшедшая.
В классе послышался гул. При желании можно было расслышать «больная» или «полоумная». Но моя подруга вновь проигнорировала реплику уже красного, как рак, учителя.
- Я принесла тебе пирожок, Кость. Вот, смотри! Я стащила его из вашего буфета! С повидлом, вот! – Вероника начала шарить по сумке в поисках пирожка.
- Старцев, Громов! Выведите ее! – физик пытался испепелить взглядом Нику, а Старцев и Громов взять ее под мышки.
- Нет! Нет! Отпустите! Я буду жаловаться! Я позвоню в милицию!
И Вероника начала напевать песню, только что придуманную ею:
- Милиция – наш дом родной,
Милиция – наш город хранит.
И знает каждый гном,
Что грызть науки надо гранит!
Половина класса прtбывала в состоянии шока, кто-то просто беспрерывно смеялся, а некоторые даже снимали это на видео. Стрижова набивала барабанной дробью мелодию в такт песенке Вероники, кстати, о ней. Этому существу все же удалось улизнуть от местных вышибал и всунуть мне в карман джинсов злосчастный пирожок.
- Я конечно, ценю то, что вы летите на мою красоту, словно мотыльки на свет энергосберегающей лампочки, но думаю я сама дойду до выхода, - эта умопомрачительная речь была адресована Старцеву и Громову, которые вновь пытались схватить девушку.
Она гордо направилась к двери, и последняя ее фраза была адресована физику :
- Ты классный! – кокетливо произнесла Ника и подмигнула ему.
Дверь захлопнулась. Александр Николаевич в шоке. Мне стыдно. Класс в замешательстве. Вероника всегда оставляла после себя такую реакцию, где бы она ни была.
- Так вот…график зависимости намагниченности ферромагнетика от внешнего магнитного поля – некая кривая, - сказал я нервно, комкая в руках бумагу.
Что тут говорить…Александр Николаевич был крайне недоволен произошедшим на уроке и долго сокрушался по этому поводу, но человеком он был принципиальным, поэтому, скрипя сердце, поставил мне четыре. При выходе из класса я поймал на себе необычайно внимательный взгляд Леночки. «Нет, все не может быть так хорошо», - подумал я. Ника поджидала меня у дверей и набросилась, как только я вышел.
- Костенька! Дорогуша!
- Отстань, женщина, ты чуть не сорвала мне урок.
- Ах ты, нахал! Я вылезла посреди учебного дня через окно два на два в туалете , изодрала колготки, перлась через весь город, стырила пирожок, чтобы ты сказал «ты сорвала мне урок» ?!
- Ну…
- Ой…Кость, а Кость…что это?
- Где?
- Ну там…
Я все еще не понимал но, проследив за красноречивым взглядом Ники, понял, что она имеет в виду. Она, улыбнувшись, произнесла «нахал» и дала мне пощечину.
- Это твой пирожок, Ника!
- А... – протянула она, – а я-то думала…Костенька, чем это от тебя пахнет? С каких это пор ты пользуешься таким вкусным одеколоном?
- Да это не мои…неважно.
- Нет! Нет! Расскажи!
- Никуля…
- Я просила, я просила тебя! Никогда. Никогда не называть меня так, даже если стая муравьев требовательно будет на тебя смотреть! – я улыбнулся.
Все же мне удалось сменить тему, потому что Вероника продолжала перечислять всевозможные типы взглядов муравьев, стало даже смешно. Отчего - сам не знаю, но о встрече с Женей я так и не рассказал. Мне казалось, что это из тех событий, о которых следует умолчать. Все равно, что признаться, какое желание ты загадал задувая свечи, – не сбудется. Вот и мне казалось, что если я расскажу о нем, то больше никогда не увижу. Глупо? Вполне может быть, но как писал Оскар Уайльд, над нами сильнее всего властвуют те желания, природу которых мы не в силах объяснить. Через пару минут Вероника исчезла, предварительно наставив меня на путь истинный и пожелав удачи моему пирожку.
Как я шел домой, уже не помню, не задумывался, ноги просто несли в нужную сторону. Внезапно меня нагнал человек, встретить которого я меньше всего ожидал. Леночка легкой походкой приблизилась настолько, что я смог почувствовать запах ее волос.
- Привет, Костик, – пропела она ангельским голосом.
- При… привет, – ответил я, все еще слабо веря в происходящее.
- Проведешь меня до маршрутки? – улыбаясь, поинтересовалась она и взяла меня под руку.
Спустя пять минут болтовни ни о чем мы стояли у обочины дороги.
- А ты веселый, я думала, что ты бука.
- Спасибо за честность.
- Нет, не обижайся – хрипло рассмеялась она, блистая голливудской улыбкой. – У тебя и друзья интересные такие, та девочка Ника и студент, как его…
- Женя?
- Да, он. Хм, может, встретимся все вместе и погуляем? В компании весело будет!
- Пожалуй, можно.
Она что, мне свидание назначила? А почему тогда с моими друзьями? Ну да ладно, это же Леночка!
- Ну, тогда пока, – сказала она, написав свой номер на моем запястье, и запрыгнула в маршрутку.
Я пялился на руку, про себя решив, что никогда не буду ее мыть. В подвешенном состоянии счастья я побрел через сквер. Напевая себе под нос позитивный мотивчик, я не сразу заметил, что меня зовут.
- Костя! – послышалось слева.
Что я сегодня всем так нужен? То никакой личной жизни, то друзей вагон и маленькая тележка. Боюсь, моя нервная система не выдержит. Но когда я обернулся, был даже рад. Женя сидел на скамейке, щурясь, как кот на солнце. Вставая, он лениво потянулся, подтверждая приведенную выше аналогию.
- Ну, наконец-то, я уже думал тут окаменею, – произнес он с укором.
- Заскучал?
- Да нет. Наблюдал за гиперэнергичными школьниками, ностальгировал. Как физика?
- Четыре…
- Почему так мало? – удивился тот.
- Ох, не спрашивай…Ника.
И мы оба засмеялись, хорошо представляя, на что способна эта взбалмошная девица. Хотелось поговорить с ним еще, но нужно было идти домой, к маме. Попросить провести? Как-то неудобно, парень все же. Взять номер? А если не так поймет?
- Мне домой нужно, у мамы вчера сердце прихватило, вот я и убежал так. Уже все нормально, но сам понимаешь, нужен уход, – неохотно признался я.
- Ясно, ну давай я проведу?
- Да.
И мы пошли по уже привычной для меня дороге, но принесшей сегодня кардинальные изменения в мою жизнь. Женя вкратце рассказал о себе, старательно избегая печальных моментов в своей биографии, которых, судя по всему, было не мало. Похоже, что жаловаться он не любил. Женя учился на втором курсе журфака, жил в съемной квартире один, из родственников имел только тетю. К самостоятельности он привык с детских лет, точно так же, как и к непониманию и одиночеству. Между нами действительно было много общего. Узнав о моих грядущих экзаменах по физике, Женя согласился поработать моим репетитором. Мы заключили своеобразную сделку: он мне знания, а я ему фирменную стряпню. Оказалось, готовит он отвратно. Мы распрощались, и я ринулся домой в предчувствии чего-то хорошего. Все последующие события проносились мимо меня вихрем, как будто я был на карусели, и земля стремительно кружилась вокруг, так что разглядеть можно было лишь отдельные фрагменты. Почти все два последующих месяца я провел с Женей.


(Университет)
- Жень, пойди, посмотри. Я не могу.
- Что ты капризничаешь? Твой результат, ты и смотри, – ответил тот.
- Ну что, тебе сложно посмотреть?
- Просто не хочу, что бы ты меня возненавидел. Ну, знаешь, гонец, приносящий плохую весть…- он явно издевался.
- Выходит, ты в меня не веришь?! – спросил я, нехорошо прищуриваясь.
После чего последовал меткий пинок по мягкому месту моего обидчика, задающий направление к стенду с результатами поступления. Причем вместо раскаянья, я услышал звуки сдавленного смеха. Я отвернулся и стал молиться, как умел. Кстати, в табеле у меня красовалась четверка по физике, помню удивленные глаза Александра Николаевича, впрочем, неважно, это уже прошлое. Спустя минуты ожидания руки Жени легли мне на плечи, но я продолжал сидеть зажмурившись.
- Костя, а у тебя случайно нет наушников? – спросил мой друг ничего не выражающим голосом.
- Нет, а зачем? – от удивления я даже распахнул глаза и взглянул на Женю.
- Плохо, – констатировал тот с печальным лицом – на лекциях бывает ужасно скучно, знаешь ли, а у тебя даже музыку послушать не получиться.
После того, как до меня дошел смысл сказанного, я набросился на Женю с объятиями. Фактически я был обязан ему успешным поступлениям, он здорово помог не только с физикой. Я не просто поступил в госуниверситет на психологию, я поступил на бюджет. Тем временем люди вокруг нас фыркали что-то про нетрадиционность, но мне было плевать. Впервые за долгое время я радовался, как ребенок.