текст на конкурс 8

[Kiboo]

Название: Грани любви.
Автор: откроется после окончания голосования
Жанр: наверное, обычная зарисовка.

Грани любви.

Она лежала на кровати, он сидел рядом с ней.
- Милый, я поправлюсь?..
- Конечно, любимая!
Она умирала, он был рядом. Первая грань любви.

- Ты мне не нужен! - Она вышвыривает его вещи из квартиры. Он молча на всё это смотрит, а на следующее утро приходит с цветами. Она его прощает. Вторая грань любви.

Он встречается с любовницей, а она плачет по ночам. Как только она собирается уйти от него, он становится на колени. Любовницы больше нет. Третья грань любви.

Он пропадает с друзьями в казино и крадет у неё деньги. Она свято верит, что он на работе. Он прекращает свои игры и проходит с повинной. Она его прощает. Четвертая грань любви.

Она имеет кучу поклонников и постоянно флиртует с мужчинами. Но каждый вечер она приходит к нему и ложится в его постель. Она никогда не уйдет от него. Пятая грань любви.

Грань. На ней всё рушится, всё рассыпается на осколки. Находясь на грани, люди теряют людей. Но грань любви такова, что за неё выйти невозможно. Есть только любовь. И грань любви.

- Давай умрем вместе.
- Давай.
Милионная грань любви.

@темы: зарисовки

---

текст на конкурс 7

[Kiboo]

Название: Нэцкэ Ницше
Автор: откроется после завершения голосования
Жанр: эссе, близок к сюрреализму
Возрастные ограничения: 14+ (одна сцена, близкая к этому, есть)
"от автора": любые отношения - просто часть жизни, причем жизнь всегда длиннее

Первый секс у Нэцкэ Ницше случился в школе в седьмом классе. Он трахнул, одноклассницу в женском туалете и кончил на бачок. На все хватило перемены. С того дня он ни разу с ней больше не говорил, кроме как по делу. Она бегала за ним еще два года, а потом залетела от какого – то музыканта и бросила школу.
Никто не оставался с Нэцкэ долго. Он всегда жил по принципу спички – моментально загораешься, потом горишь по иннерции, и в итоге, затухаешь. Поэтому любые отношения помещались в этот цикл: встреча – спичку достали их коробка, разговор – спичку поднесли к ребру коробка, секс – спичка зажглась, пара недель встреч – спичка горит, последняя встреча без секса – спичка затухает, неотвеченный телефонный звонок – спичка потухла и выброшена. С того момента, как Нэцкэ Ницше, выбрасывал спичку - олицетворяемый ею период жизни переставал существовать.
Ева не была замужен, но ходили слухи, что она спит со своим работодателем, а когда умерла его жена, она и сама не особо старалась скрыть это.
В первый день работы, Нэцкэ пригласил Еву в ресторан, потом в кино, потом они вместе сходили на концерт. Ева стала, время от времени, приезжать на работу вместе с Нэцкэ во вчерашней одежде. Спичка зажглась, как и в первый раз, в туалете. Ева стояла у зеркала и подкрашивала ресницы, слегка приоткрыв рот. Нэцкэ подошел сзади, положил руки ей на талию и начал целовать в шею. Дыхание Евы сорвалось, она развернулась к Нэцкэ. Целуясь, они начали стягивать одежду друг друга и зашли в кабинку. Нэцкэ развернул Еву спиной, наклонил на бачок и резко вошел в нее. Он кончил в Еву и мысленно чиркнул спичкой.
После убийства любовника Евы, Нэцкэ сел на диван и глубоко вздохнул. Телефон высветил имя Евы. Нэцкэ потер переносицу, откинул голову и закрыл глаза. В висках пульсировало, спичка догорела и потухла.

@темы: рассказы

---

текст на конкурс 6

[Kiboo]

Название: Где-то в первом акте
Автор: откроется после окончания голосования
Жанр: драма

На сцене два пятна света. В одном, на постели, сидит Дороти. В другом - Рик и Финн, за одним столом, пьют коньяк.

Дороти: В прошлом году я ездила к тёте, и там заболела. Температура, ватные ноги, двухнедельный карантин. И у неё дома... были только детские книги и учебники математики. Совсем как здесь (оглядывается по сторонам, с презрением) Он же ничем не интересуется, даже газет - и тех...

Рик (нюхая содержимое стакана): Что за дрянь мы пьем...
Финн пьяно смеется.
Рик: Не пробирает совсем. Специально, наверное. Чтобы прийти и выслушать о себе.
Финн: Да тебе же нравится.
Рик: Что?
Финн: Выслушивать о себе. Терпишь её у себя на кой-то черт.
Рик: На кой-то черт...

Дороти: У нас никто никогда не пил. Не курил. Не... и он смеётся, когда я ему об этом говорю! Господи! И это всё... (сжимается, стискивая голову руками) Тут так жарко. Тут паршивые вентиляторы. Я обгораю. И комары. И запах: коньяка, сигарет, дешевой пиротехники. О, если б мог я умереть, несчастнее я никогда не буду...

Рик: Она меня ненавидит.
Финн смеется, доливая себе.
Рик: Ненавидит. А может, мы просто разной породы? Я могу дать ей дом, могу накормить её и расчесать; она скажет мне спасибо. А потом отвернётся к стене, и будет мечтать, как бы скорей смыться из этого гадюшника. Знаешь, о чем я вчера думал? Как бы стать двойником одних из её. Ведь есть же те, с кем она... по-человечески.
Финн: Любишь ты её, что ли?
Рик молча допивает содержимое своего стакана.

Дороти медленно отнимает руки от головы.
Дороти: Такая жара. Так... мерзко. Книжки, эти детские книжки, совсем как в поза-поза... позапрошлом году. Только без всего, что там было. Пока! Господи. Ведь кто-то из нас точно - чудовище.

Рик поднимается из-за стола, крепко хлопает Финна по плечу.
Рик: Дерзай! Уже почти допил.

Дороти: Или он, или (едва слышно) я...

---

текст на конкурс 5

[Kiboo]

Название: Виолончель и смычок.
Автор: откроется после завершения голосования
Бета: Sfajra
Жанр: миниатюра

Они лежали на полу, вдвоем. Он – длинный и тонкий, она – блестящая, деревянная. Брошенные на дне старой кладовки, они молчали. Не мертвы, нет, просто заснули. Может, они видели один и тот же сон – картинку прошлой жизни, славы. Возможно, думали о своей любви. А может, не видели и не думали – а так, отдались власти времени, не друг друга. Просто лежали рядом, оставленные на растерзание пустых секунд. Ни звуков, ни света, ни былых чувств.
Она стала пустой, немой и холодной, а он – никому не нужным предметом. У них не было выбора. У них не было ни рук, ни ног, ни единого шанса ожить, самостоятельно. Только чьи-то пальцы могли заставить их очнуться и выполнить свое предназначение – явить взору всего мира плод своей любви – музыку.
Вовсе не похожи друг на друга, но существование одного без другого также бессмысленно, как легкие без воздуха. Только он мог разбудить ее голос, заставить ее трепетать. Он – ее маленький бог - дарил способность жить. Она пела ему, подчинялась любому порыву, ведомая любым движением, иногда протяжным и плавным, иногда отрывистым и стремительным. Под ним она то рыдала, то кричала, то смеялась, то просто пела. Она дышала его движеньем, он жил самой необходимостью быть ей нужным.
Кто поймет любовь двух несчастных, забытых? Забытых кем-то, но не друг другом. Порой из кладовки раздавались какие-то звуки, тихие, почти незаметные. Наверное, это старые вещи вздыхали под давлением времени или это он и она шептали друг другу что-то. Может, она бранила его за недостаток мастерства, а он ее за сорвавшийся голос. Ничего не поделаешь – возлюбленные часто ссорятся. А может, это были слова любви, вечные, как связывающая их сердца музыка..

@темы: миниатюры

---

текст на конкурс 4

[Kiboo]

Название: внезапность
Автор: откроется после окончания голосования
Бета: Josephine.
Жанр: мини-расказ (зарисовка)
Возрастные ограничения: нет


Она появилась в его доме внезапно. Узнала, что Он заболел, долго лежал в больнице и сейчас долечивается в родных стенах. Она сама не понимала, почему пошла, просто решила, что так будет правильно. А, может, соскучилась без разговоров с Ним, без Его рассказов и смеха. Для Него Ее появление стало самым ярким событием за эти дни. Да и за несколько последних лет тоже. Это не считая Их первой встречи, когда Она вряд ли запомнила Его лицо, а вот в Его сознании Ее образ зафиксировался прочно и навсегда.
- Привет! – Она принесла стандартные фрукты.
- Привет! – Он радостно, но немного устало улыбался. – Какие новости?
- Ну… - Она начала пересказывать события последних дней, но смотрела все куда-то в сторону, мимо Него. От этого Ему было грустно, но Он наслаждался Ее голосом, блеском Ее глаз, завитками волос.
Время посещения закончилось. Ей пора было уходить. Прощаясь, Она почему-то подошла совсем близко к Нему и спросила:
- Можно я тебя поцелую?
- Да, но… зачем? – Он посмотрел на Нее большими от удивления глазами.
- Просто потому, что люблю , – Она очень мило краснела.
- И давно? – зачем-то задал Он Ей глупый вопрос.
- Уже полчаса как, – Она улыбнулась, поцеловала Его в щеку и, смеясь, вышла из квартиры.
Уже на улице Она пыталась унять глупый счастливый смех, рвущийся откуда-то из сердца.
- Я влюбилась… Так внезапно!!! – шепнула Она небу и быстрым шагом пошла по дорожке, зная, что за ней с высоты четвертого этажа наблюдает тот, кому Она так внезапно подарила искрящееся счастье.

@темы: рассказы, миниатюры

---

текст на конкурс 3

[Kiboo]

Название: Улыбка
Автор: откроется после окончания голосования
Жанр: драббл, гет.
Возрастные ограничения: нет таких, все прилично

Вжимая педали, нестись на всей скорости. Упорно прорывая воздух. Сквозь ветер, нещадно бьющий в лицо, толкающий в грудь, заставляющий остановиться. Словно бы предупреждает, огораживает. Но ты почти летишь, крутя педали – боишься опоздать хоть на минуту. Лишь на миг.
Вниз по склону, с замиранием сердца. Задыхаясь и ощущая то, как сердце готово выскочить из груди. Под еле уловимые покачивания голов и вздохи случайных прохожих. Вперед. Туда, к ней, к своей мечте. Вслед за парящей душой.
Секундная стрелка на часах неумолимо движется по кругу. Отсчитывая последние минуты. Ты уже близок. Совсем немного… Влетаешь на территорию аэропорта, виляя между автомобилями. Мимо прибывших и уезжающих.
Еще есть время, чтобы отдышаться, чтобы показать, что ты вовсе не выскочил из дома ни свет ни заря, позабыв про все на свете, летел сюда почти что на крыльях.
Шаг за шагом, все ближе и ближе. И дыхание вроде успокоилось. Только сердце никак не уймется. Словно желая выдать тебя. Какое же оно неугомонное… Взгляд скользит по прохожим, но все лица такие незнакомые, обычные. И вот. Она стоит, скромно переступая с ноги на ногу. Сжимает в руке ручку небольшого чемодана и ждет. Ждет с нетерпением. Выискивая в толпе лицо. Замечает и на щеках появляется нежный румянец. Этот блеск в глазах. Эта улыбка, при виде которой все внутри сжимается, ощутимее, чем раньше. Стоит приблизиться и она тут же бросается на шею, позабыв о сумке и приличиях. Громко смеется, сжимая в объятиях… А он обнимает в ответ, отвечая смехом и нежным шепотом.
Чуть погодя вынырнешь из толпы, уже на входе встретив их. Она улыбнется на твое приветствие уже совсем другой улыбкой, держа твоего брата за руку. И ты, чувствуя как сердце сейчас треснет на части, улыбаешься в ответ вложив в эту улыбку все смирение, боль и… любовь.

---

текст на конкурс 2

[Kiboo]

Название: Рассказ о любви или гастрономическое недоразумение.
Автор: откроется после окончания голосования
Жанр: Рассказ.
От автора: С каждым бывало такое не раз.

Ночью крадешься, как мышь, к холодильнику.
Молча.
И открываешь дверцу заветную.
Глухо.
«Боже, как я люблю тебя, курица».
Гастрономически.
Держишь бедро в зубах ненаглядное.
Жадно.
Рвешь ты зубами плоть убиенную.
Чавкая.
Так и закончились чувства нетленные.
С курицей.

@темы: рассказы

---

текст на конкурс 1

[Kiboo]

Название: Любовь
Автор: откроется после окончания голосования
Бета: Дневник
Жанр: Стихи


Я божество, мечта, очарованье.
Я нежный голос в тишине ночной,
И чье-то я интимное молчанье,
Маню и увлекаю за собой.

Меня рисуют, пишут мне сонаты.
Я очарована, что интересна вам.
Но обо мне все мнения предвзяты,
Хоть я везде была: и тут, и там.

Всего лишь анаграмма, опечатка…
Мой образ с детства каждому знаком
Как рваная, но теплая перчатка
Или как в темноте родимый дом.

Меня пытались многие постигнуть,
Но никому не удавалось все.
Никто еще не смел меня отринуть,
Идя порочным сладостным путем.

Кому-то жизнь, кому-то лишь мгновенье.
Я согреваю и волную кровь,
Я волшебство, я сладкое виденье
Я женщина по имени Любовь.

@темы: стихи

---

Прошу конструктивной критики и Ваших советов)

[Xs-ard]

Название: Кофе со сливками
Автор:  Xs-ard (он же бывший Black ice)
Жанр: романтика, повседневность и ты пы...
Рейтинг: что-то легкое)))
Размер: мини
Состояние: закончен
Дисклаймер: все мое! И герои и их (да и автора тоже) тараканы.
Размещение: Мне ссылку и указать меня как автора. О большем не прошу)
От Автора: Прошу конструктивной критики и Ваших советов)

– Вставай, – стук в дверь.
Не хочу. Подушка слишком мягкая, одеяло слишком уютное, и утро наверняка слишком раннее… Но твой голос как всегда заботливо-настойчив:
– Линн, вставай, опоздаешь ведь опять. Линн, я вхожу!
Поворачиваюсь на другой бок, крепко сжимая подушку. Вот ведь прицепился, а? Дверные петли тихо скрипят, и спустя пару секунд на постель падает тень.
– Вот ведь садюга, – бормочу я, садясь на кровати и сонно протирая глаза. – Знаешь же, что я терпеть не могу вставать так рано!
Ты смеешься и закрываешь глаза рукой:
– Линн, оденься, а? Так и быть, я пока не смотрю.
– И чем тебе не нравится мое одеяние, Котик? – так и быть, встану…
– Это не одеяние, это какая-то прозрачная тряпочка, – ты продолжаешь смеяться и отворачиваешься к окну.
– За-ну-да.
– Да-да, я тебя тоже люблю.
Ты стоишь ко мне спиной, да и я, собственно тоже, – шкаф напротив окна, – но точно знаю, что ты улыбаешься и слегка краснеешь. Так что надеть сегодня?
– Котя, там тепло? – задумчиво перебираю всевозможные кофточки.
– Там еще совсем лето. Линн, ну хватит уже в одном белье стоять!
– А ты не подглядывай, – выуживаю симпатичную футболку и короткую юбочку в складку. – Все.
Ты наконец открываешь глаза и поворачиваешься:
– Доброе утро, Линн.
– Доброе утро, Котик.
Вообще-то, меня зовут Ангелина. Но ты всегда зовешь меня Линн. А я в отместку зову тебя Котиком. Константин… Просто ты милый. И улыбаешься всегда как-то осторожно. А еще у тебя мягкие волосы шоколадного оттенка и теплые серые глаза. И ты жмуришься от удовольствия как кот, если ерошить тебе волосы или слегка почесать за ухом. Костик-Котик.
На кухне орудуешь как у себя дома. Вообще-то я вполне способна и сама приготовить завтрак, но ты, как всегда, отодвигаешь меня от кастрюлек-сковородок и вручаешь турку. Конечно, кофе у тебя никогда не получается…
Хотя твоей логики я не понимаю. Зачем нужно готовить настоящий кофе, если ты все равно пьешь его с сахаром и сливками? Ну, или с молоком, если вдруг сливок у меня не окажется… Но сливки у меня всегда есть. Потому что это еще один плюсик к твоей кошачьей натуре.
Появляешься, когда хочешь, и исчезаешь, когда хочешь, как самый заправский кот. Только вот за твои подобные загулы зачастую хочется отобрать у тебя ключи от моей квартиры. И посмотреть, как ты проживешь без моего кофе…
Но это так, мой личный бред.

В университете все как всегда. Пыльно, шумно и привычно. Шумят, в основном, первокурсники. Ну, и капелька второкурсников. Это на моем родном четвертом курсе к началу первой пары даже староста не приходит… Только настырный Котя меня зачем-то притаскивает. Наверное, просто вошло в привычку.
Мы живем по соседству. Две практически одинаковые однушки. У тебя есть мои ключи, у меня твои. Только я к тебе редко захожу.
Кто мы друг другу? На этот вопрос точно ответить невозможно. Разве что «больше чем друзья, но меньше чем любовники». Хотя и это все-таки не то. Наверное, лучшие друзья. Нам абсолютно нечего скрывать друг от друга, обсуждать можно что угодно… Хотя по негласному правилу, мы никогда не касаемся темы работы и личной жизни. Наверное, тебе все равно, есть у меня кто-то или нет. Наверное, мне тоже.
Благодаря тебе, у меня есть одна драгоценность. Твой голос. Мягкий, чуть бархатистый, порой с легкой хрипотцой. А еще ты тянешь гласные и почти всегда проглатываешь окончания…
Утром, вечером, на парах или на прогулках – все равно где – я всегда слышу твой голос.
И, наверное, буду слышать его всегда.

В середине сентября все еще ярко светит солнце. Многие используют это, чтобы еще хотя бы немного помодничать в разномастных солнечных очках.
Кошусь на тебя – ты тоже нацепил на улице очки. Странно, по-моему, солнце не настолько яркое сегодня…
– Линн, а твои где? – замечаешь мой недоуменный взгляд.
Копаюсь в сумочке, со вздохом застегиваю ее и зачем-то вру:
– Не знаю. Наверное, дома забыла.
Ты пожимаешь плечами.
– В субботу вечером зайдешь?
Это уже стало странной традицией – проводить субботние вечера вместе.
– Конечно. Только сегодня понедельник, вообще-то, а не пятница. Рановато говорить, не находишь?
– Мне в магазин надо. Со мной, или у тебя еще дела есть? – ты часто меняешь темы, я порой не успеваю понять, о чем ты.
– Дела.
– Ну, ладно, – машешь рукой и сворачиваешь за угол.

Среда. Сегодня пар нет – и хорошо, потому что на улице льет как из ведра. Странно… Опять синоптики где-то просчитались.
Ты сидишь на подоконнике. Сказал, что собирался в магазин, ибо в холодильнике как всегда мышь повесилась, а зонт потерял. Хотя раньше тебя подобное не смущало, и ты запросто шлепал под проливным дождем хоть через весь город.
Ну и ладно, сиди, мне не жалко. Только хватит лопать сыр, это мой любимый, между прочим! Оставил бы хоть чуть-чуть, засранец… Ну нет ведь.
– На, держи, – из вредности протягиваю тебе кружку черного кофе, а себе беру со сливками, и сажусь на спинку дивана.
Ты отхлебываешь, морщишься, косишься на мою кружку и обиженно откладываешь остатки сыра.
Умничка, угадал.
Сползаешь с подоконника и садишься на диван рядом, прислоняясь спиной к моим ногам и откидывая голову мне на колени. Изрядно исхудавшая «косичка» копченого сыра тут же перекочевывает ко мне. Пристально смотришь в глаза и улыбаешься. Вот зараза, знаешь же, что я этой твоей улыбке не могу противостоять… Приходится со вздохом поменять кружки. Тянешься вправо, подцепаешь со стола плетеную корзинку с печеньем и возвращаешься к моим коленям.
Ну что с тобой поделаешь, Котик…
Медленно прихлебывая горячий кофе, смотрю в окно. Дождь… Почему-то я всегда его любила. Причем не вот так – из окна, а снаружи. Гулять под дождем, смеясь, бежать по лужам и улыбаться недоумевающим прохожим. Ах, да, еще целоваться под дождем… Но это было скорее мечтой, ибо бросаться в подобную авантюру как-то ни у кого не было желания. И все равно, дождь для меня – это чудо. Мелкая морось, шикарный ливень или гроза – все они прекрасны…
Сама не замечаю, когда начинаю перебирать красивые шоколадные прядки. Ты закрываешь глаза и еще больше откидываешься назад. Даже кофе отставляешь в сторону, на журнальный столик. Спустя минуту туда же перекочевывает корзинка с печеньем, и ты совсем расслабляешься.
Странный ты, Котик. Рядом с тобой спокойно, и можно ни о чем не волноваться. Точнее, просто не получается волноваться. Можно просто закрыть глаза и ни о чем не думать…
Понимаю, что сползаю со спинки дивана и сейчас выроню кофе, но нет ни желания, ни сил шевелиться.
– Линн… Ну зачем опять до утра сидела? Ты себе глаза так посадишь… А спать за тебя кто будет? Я? – кружку ты у меня все-таки отбираешь.
– Котя, не нуди, – сонно бормочу в ответ. – Я чуть-чуть, я уже сейчас проснусь, ага?
Окончательно съезжаю на диван и поудобнее устраиваю голову у тебя на плече. Ну, пару минуточек ведь можно, да?
– Ага, – приобнимаешь за плечи.

Когда я, наконец, заставляю себя открыть глаза, как-то чисто случайно выясняется, что за окном уже давно стемнело. Но мне тепло и уютно, и вставать совсем не хочется.
Диван не широкий, похоже, я так и использовала твое плечо вместо подушки. Ты смешно сопишь и иногда морщишься, из-за чего на носу появляются еле заметные морщинки.
Милый…
Но будить все-таки придется – завтра с утра на пары. А ночи проводить ты предпочитаешь в своей квартире, а не у меня.
Откуда-то из-под стола, видимо из сумки, раздается жутковатый заунывный звонок телефона. Бр-р-р… После такого в темноте побоишься оставаться, не то что ужастики смотреть.
Ты вскакиваешь мгновенно, чуть не уронив меня с дивана. Хватаешь телефон и выбегаешь на кухню – на балкон, попутно растирая плечо. Похоже, онемело, пока я спала…

На кухне раздается звон. Тут же бросаюсь туда и едва не сталкиваюсь с тобой в дверях, но ты ужом проскакиваешь мимо, хватаешь сумку и без слов вылетаешь за дверь.
А на полу блестят осколки твоей любимой кружки… «И когда успел отнести?» – мелькает в голове мысль и тут же исчезает.
Унывать не стоит, я к твоим исчезновениям уже привыкла. Только вот я до сих пор не знаю, куда ты сбегаешь…
Наверное, это не важно.
Ты никогда не пропускаешь наши субботние посиделки.
Значит, скоро вернешься, можно не волноваться.
Ну, разве что совсем чуть-чуть…
Котя, ты ведь вернешься?

А кружку я купила новую. Она почти такая же, как и была, со смешным рыжим котом, обвивающим хвостом ручку. В воскресенье…
Костя… Ты ведь и правда совсем как кот. И отношение ко мне у тебя тоже какое-то… кошачье.
А я боюсь.
Всегда боюсь, что однажды, как и все кошки, и уйдешь и не вернешься.
Ты уже не пришел в субботу.
До этого времени в университет я даже не заглядывала. Как-то… не хотелось. Да и все равно я вовремя никогда не могу встать…
К концу второй недели откопала в ящике стола и впервые за последние несколько лет завела будильник. Просто вдруг подумала, что ты обидишься, если узнаешь, что без тебя я учебу совсем забросила.
И, да, по утрам к кастрюлькам-сковородкам я так и не притрагиваюсь. Только варю кофе. Сладкий и обязательно со сливками.

В очередной понедельник, возвращаясь с учебы, натыкаюсь около лифта на Инну Игоревну… Ты у нее квартиру снимал.
– А… Костя? – в горле комок.
– Да вот только утром вещи собрал и ушел… Странный он какой-то.
Киваю, пытаясь справиться с собственными замками и дрожащими руками. Ушел? Куда? Почему? Ну, с тобой хотя бы все в порядке…
В темной прихожей спотыкаюсь о какие-то сумки. На тумбочке звякает еще одна связка ключей. Глубоко вдыхаю, словно перед нырком, и шагаю в комнату.
Так и есть.
Ты мирно сопишь, завалившись на диван. Пластырь на скуле, разбитые губы и небрежно затянутые на руках бинты, местами покрытые буроватыми пятнами. Будить тебя не хочется, но, не утерпев, все же прикасаюсь к волосам.
– Линн, – ты улыбаешься, не открывая глаз.
– С возвращением, Котик…
– А с квартирой вот так вышло… Можно?
– Конечно.
– Диван мой?
– Даже не думай, – бурчу, чуть дергая за ухо. – Он жутко неудобный. А кровать все равно слишком широкая. И я не кусаюсь.
Ты тихо смеешься, сажая меня на диван и укладывая голову мне на колени.
Котик…
Вот теперь снова стало спокойно. Вот теперь все хорошо, все на месте…

Кто-то может назвать наши отношения любовью. Не знаю… Это уж кто как считает. Все равно я никогда не смогу понять ту тонкую грань, которая делает из чувств настоящую любовь.
Знаешь, Котик… Наши отношения похожи на твой любимый кофе со сливками. Настоящие, с характерной горечью, но в то же время мягкие и нежные. Удивительные…

Улыбаясь чему-то своему, ты притягиваешь мою руку к губам. Бинты размотались, но тебе, похоже, все равно.
Тебе ведь тоже куда как спокойнее и уютнее, когда мы вместе.

@темы: рассказы, проза

---

[Annamaly]

Название: Будни
Автор: Annie Tea
Жанр: стихотворение

Я по будням, прости, так банальна, пуста,
Взгляд рассеян, улыбка размыта.
Схема жизни обычна, довольно проста.
Я тону в грязной лужице быта.

Вот "еще одно утро оборванных снов",
Следом день - то ли миг, то ли вечность.
Снова сброшены в урну пакетики слов,
Пустота в голове безупречна.

Те же люди вокруг, те же вещи в руках...
Календарь и часы - все условно.
Этот мир весь в заботах - зыбучих песках,
И всех тянет на дно поголовно.

Я по будням, прости, так банальна, пуста,
Взгляд рассеян, улыбка размыта...
Но я просто устала, ты тоже устал.
Все простится и будет забыто.

@темы: стихи

---

[Sfajra]

Название: Враг мой...
Автор: Sfajra
Бета: Yenn (a.k.a.  flegmatique)
Жанр: мм... предположим - мини-рассказ, или зарисовка.
Возрастные ограничения: просто из-за концовки нехай NC-14.
От автора: /тут много попыталась написать, а потом плюнула. Приятного (i hope so) прочтения. Ах, да - случайные совпадения имён или названий - не случайны./

Враг мой...

- Госпожа Гетман? – тихий, шелестящий голос лучника вырвал тёмную из задумчивости, прервав размеренное скольжение полировочного бруска по стальной поверхности кинжала, заставив её слегка повернуть голову и взглянуть на сидящего поодаль воина.
- Что, Дар? – спросила, слегка прищурившись и внимательно глядя на его лицо. Это… не прозвище, но сокращение от имени ему странно подходило.
Темноволосый эльф тихо кашлянул, опустив лицо под пристальным взглядом Гетмана, и совсем уж негромко спросил:
- Госпожа Гетман, позвольте спросить… - кажется, его смущал сам вопрос, предмет интереса, но, зная, что Глава Дома Родериго на дух не переносит недосказанности, вздохнул, и, исподлобья глянув на неё, указал движением ладони на нитевидный шрам, аккуратной линией очерчивающий её талию на правом боку, и прячущийся под кирасой изящного темноэльфийского доспеха. – Откуда у вас это? – и поспешно добавил, словно опасаясь, что его оборвут. – Я видел, как на вас бесследно заживают и гораздо более страшные раны… что это за оружие нанесло такой вред?
Сказал и замолк, покорно склонив голову, не замечая лёгкой ухмылки, тронувшей губы тёмной эльфийки. В самом деле, чего такого в этом вопросе? Тем более, лучник знал, что Гетман ему симпатизирует… впрочем, так думал каждый из Родериганцев, и каждый был прав в этих суждениях. Но вопрос… вопрос доверия.
Молчание Гетмана в который раз было расценено совсем иначе… сдержанный, безупречно вежливый лучник поёрзал, неловко подогнув ногу, но не решаясь резко дёрнуться, и стараясь не издавать ни звука. Чем длиннее была пауза – тем более он раздражался сам на себя за то, что задал этот вопрос. Бросая украдкой взгляды на тёмную, он видел, что её глаза застыли, слепо глядя перед собой… или в себя.
- Если это плохой вопрос – скажите. Я забуду о нём… - спустя десять ударов сердца снова проговорил лучник, уже с затаённой яростью на себя за то, что вообще начал этот разговор. Она же внезапно слегка вздрогнула, моргнув, и с толикой удивления взглянула на него. Затем негромко рассмеялась.
- Нет, Дарзамар. Всё в порядке. Я расскажу… хотя, стоит уточнить, что рассказ будет долгим… - прищурилась, безотчётно положив ладонь на тот самый шрам, скользя тонкими пальцами по чуть бугристой и узкой нити светло-серой кожи. Воин дёрнулся слегка, когда тёмная заговорила, но после её слов поспешно кивнул.
- У нас есть время, Госпожа Гетман… если, конечно, вы никуда не спешите… - добавил несколько смущённо. Эльфийка усмехнулась, уложив на колено кинжал, рассматривая своё отражение в лезвии…
- Это было действительно давно… очень давно… когда некий дом Маэррет был почти на пике славы и могущества, когда в его сторону обратила свой благосклонный взор Королева-Паучиха...

…с её точки зрения, это был наиболее удачный момент для ухода. Добровольного, шумного, наглого до беспамятства. В противном случае, она вполне справедливо полагала, что вскорости закончит свои дни на алтаре Великой Паучихи, а это совершенно не входило в её планы. И вот она стоит перед троном Матроны Дома Маэррет, не склонив головы, бросая вызов одним лишь взглядом, впивающимся в очи Матери Алиарры. Та же, бледная от сдержанной ярости, и в ней же непередаваемо прекрасная, тихо обронила, едва лишь разжимая губы:
- Объяснись, по какому праву младшая Дочь, Т’риссафаэ, является на Совет Дома без приглашения, да ещё и в столь неподобающем виде – в облачении презренных самцов-разведчиков?
Так хочется покориться, склонить перед её волей голову, согнуться в поклоне, упасть на колени… нельзя. Даже нельзя мотнуть головой. Потому юная убийца лишь моргает, крепче сжимая ладонь на узорной рукояти клинка, отпечатывая на коже каждый виток металла. И смотрит в глаза…
- Благородная Мать Алиарра, я прошу у тебя милостивого разрешения отправиться в поход. Прошу – перед лицом Почтенного Совета, - короткий кивок в сторону подковообразного стола, за которым нынче собралось без малого две трети представителей высшей Знати.
Матрона прищурилась, глядя на свою непокорную дочь… на выродка. Девочка, с ничтожными способностями к магии, позор для Дома. Слава Ллос, что она – пятая… слово «поход» было таким аморфным, необязательным, что становилось очевидным – девчонка сбегает. Но уйти – вот так?.. едва ли не плюнув в лицо и Совету и Дому? Дерзостью это не могло быть оправдано… но это заслуживало хотя бы форы.
Тёмная застыла изваянием, ощущая, как что-то внутри неё едва ли не звенит от яростного напряжения, от тишины, окутавшей плотным полотном паучьего шёлка Залу Совета, пока Матрона, казалось, размышляла над просьбой дочери. И когда та подняла руку, коротко махнув ладонью, Т’риссафаэ не сразу поняла, что это – то самое разрешение. Тяжело и гулко охнули за спиной размыкающиеся створки дверей, и эльфийка склонила голову в поклоне… недостаточно почтительном, но благодарном… глупость, конечно. После чего, не мешкая, но и нарочито не спеша, вышла в коридор, и последовала сквозь анфиладу комнат и коридоров прочь…
На короткое время ей показалось, что – обошлось. Что её в самом деле отпустили. И, конечно же, это тоже было глупостью…
…бежать. Всё быстрее и быстрее, перемахивая через серебристо сияющие во тьме скальные проломы, подсознательно просчитывая крепость сидящего в породе того или иного камня и выступа, ощущая, как погоня то приближается, то отдаляется… двуногие загонщики, двуногая дичь…
Поначалу тёмную позабавило это открытие – её преследовали. Вот уже несколько дней по её следам шла группа наёмников – достаточно хорошо организованная, но уступающая ей в скорости передвижения, а также в подготовке. Холодные снежные ночи в скалах, метели и злые северные ветра утомляли… конечно, она тоже была не в восторге, но для неё подобные погодные условия были почти привычными. И она успешно держала дистанцию в полтора-два дня между собой и ними. Так было до позавчерашнего дня. К группе присоединился ещё один охотник – круглоухий мужчина, который не просто принял на себе управление наёмниками, но и полностью переменил их тактику преследования, изменив направление их перемещений, и ведя уже подчинённых убийц по, на первый взгляд, странной траектории… а потом стало очевидно, что эльфийку брали в «клещи», загоняя к непроходимому ущелью. Увы, она это поняла поздно.
…ветер стонал в кажущемся бездонным разломе. Она была достаточно сильной и ловкой, но ей хватало разума понять, что она не сможет преодолеть пропасть. Но отчаяние затравленного зверя давало знать о себе. Снег коркой застывал на серебристых волосах, лип на ресницы… мельчайшие осколки льдинок жалили посветлевшую от холода кожу, раня, причиняя раздражающую боль. К третьему часу непрерывной погони, которая уже и не думала отставать, тёмная изрядно упала духом. И всё же, даже ощущая себя загнанной в угол, она не могла не восторгаться этим круглоухим…
Совершая вылазки, она видела его два или три раза. Немолодое лицо – впрочем, у этой юной расы молодость завершается тогда, когда тёмный не может считаться даже подростком, лет в двадцать пять-двадцать восемь, - было всегда очень и очень спокойно. Безэмоционально, сдержано… он ни разу не улыбнулся совершенно нелепым шуткам своих людей, казалось – ему вовсе нет дела до их шумных бесед на стоянках. Он был в стороне. Тёмно-карие глаза пугали, но в то же время восхищали всё той же отстранённостью и вместе с тем – сосредоточенностью, вниманием. Разум лиса, ловкость горного кота, выносливость волка… он с изящной лёгкостью держал их в подчинении, и – тёмная видела – эти наёмники, сброд, в подмётки не годящийся Bregan D'aerthen, боялись слово поперёк ему молвить. Как было буквально ночь назад, на очередном стане, свидетелем которому беглянка, увы, не была.
…- Яшма, Шлепун, Сморчок… - палец наёмника поочерёдно ткнул в сторону каждого, чьё имя он назвал. Затем – вновь вернулся к расстеленной на шкуре карте, обводя черту, обозначающую Ущелье Духов, в полутора днях перехода. – Вы трое пойдёте туда, и переправитесь через пропасть. Крюки, верёвки – всё взять. Хорошенько там наследите – по обе стороны…
Косоглазый и рябой Шлепун радостно осклабился, явив миру явный недостаток передних зубов, и проговорил:
- Реминт, а девка, значицца, эта остроухая, скумекает, шо мы тама ставим силки на нёю, да завернёть аккурат в нашу сторону…
Под взглядом по-змеиному неподвижных тёмных глаз рябой стушевался, сменил тон с идиотски-восторженного на неуверенно-тихий, а затем и вовсе смолк. Наконец, тот, которого назвали Реминтом, коротко дёрнул краешками губ, растянув их в издевательской усмешке.
- Какая жалость, что не ты – мой враг… - как всегда, негромко, но так, что его было прекрасно слышно каждому, сказал он. Шлепун подозрительно сощурился, растерянно почёсывая то место, где спина теряла своё благородное название.
- Эт пошему? – бормотнул, скорее даже затравленно, не в силах отвести взгляда от звериной усмешки негласного главаря. В ответ тот пожал плечами, словно желая этим жестом продемонстрировать очевидность ответа, заставившего головореза поперхнуться:
- Потому что ты бы уже давно был мёртв… - после этих слов, Реминт откинулся на спину, с лёгким прищуром глядя в звёздное чёрное небо. – Это старая, как этот мир, игра… я знаю, что ты знаешь, что я знаю, что ты… - выдохнул облачко пара, закрывая глаза, и продолжая несколько уставшим тоном. – Она далеко не дура. И поймёт, что именно там, где вы натопчете – ловушки не будет… и потому не станет разворачиваться, а пойдёт вдоль ущелья.
Наёмники молчали, явно непонимающе глядя на вальяжно разлёгшегося мужчину. Суть идеи ускользала от них, и рябой вновь подал голос:
- А на кой же ж тада нам оттедова уходить-та? Дык станем, да дождёмси девку!
Реминт помолчал, кончиками пальцев что-то выводя в снегу, не раскрывая глаз, а после тихо ответил – как отрезал:
- Нет. Там остроухую буду ждать я. А вы перекроете ей пути отхода назад…
Это казалось дурным сном. Слишком дурным, чтобы можно было просто проснуться… лёгкие с хрипом и жадностью втягивали ледяной воздух, и беззвучными стонами его выталкивали в морозную ночь. Погоня позади стихла, по левое плечо зияла пропасть и ветер плакал, извиваясь меж острых камней на дне, разрывая в клочья снежную завесу… а перед ней стоял Враг. Именно тот, что не просто пытался, но и в самом деле мыслил как она. Достойный враг…
Тёмная стояла напротив, каблуками вонзившись в хрупкий снежный наст, в ведущей руке сжимая длинный кинжал обратным хватом – левой раскрытой ладонью словно придерживая запястье правой. Мужчина стоял зеркально… ему явно был не просто известен способ ведения боя на кинжалах, но и более предпочтителен. Что ж, это обещало сделать танец воистину прекрасным. Побелевшие от холода губы эльфийки разошлись в предвкушающей блаженной улыбке, когда наёмник шагнул вперёд, мягко и скользяще, в знакомой ей кошачьей манере.
Фехтование на кинжалах – отдельный и очень сложный тип боя… глобальное преимущество в скорости, но в то же время – необходимость едва ли человеческой ловкости и реакции. Наносить молниеносную серию ударов самым остриём лезвия, заставлять то буквально плясать перед глазами противника, обманывая каждым движением, принимать основанием клинка – лезвие его кинжала, и «сливать» удары. Сходиться – и вновь отскакивать друг от друга, и безотрывно следить за обороной врага, и за своей, ожидая, когда приоткроется он, избегая открываться самой…
Бой порывистый, но в то же время плавный, звон и шелест стали, и тяжёлое дыхание – аккомпанементом… отпрянули, вновь принимаясь кружить, подобно волкам. С разрезанного предплечья Тёмной, сквозь раскромсанный кожаный наруч сочилась кровь, расцвечивая пушистый снег чёрными в ночи пятнами… на наёмнике пока не было заметно повреждений.
Бледные губы чуть подрагивали в лёгкой улыбке, она наслаждалась, искренне наслаждалась происходящим. Этот стремительный танец на самой кромке смерти, по-над бездной боли – сама жизнь… это завораживало и манило. Эти тёмно-карие глаза, даже в бою остающиеся непроницаемыми и спокойными… сейчас она почти с любовью думала о круглоухом убийце.
Скольжение друг к другу, в такт ритмам сердец, вновь вскинутые руки с кинжалами… мелькание стали, улыбка Тёмной превращается в полубезумный восторженный оскал… тело пело, напряжением отдаваясь сладостным звоном в каждой натянутой мышце. Удар, парирование, удар, парирование, удар, отвести левую руку в сторону, выворачивая кисть правой, потянувшись над его руками остриём к бешено дрожащей на шее вене, позабыв обо всё на свете перед близостью столь желанной цели… и оказаться едва ли не отброшенной назад взрывом боли в правом боку, когда кинжал противника пропорол его – недостаточно глубоко, чтобы она испустила дух через несколько мгновений, но вполне – для того, чтобы более чем ослабить противника.
Он медлил. Мгновения боя, растянутые в вечность, до сих пор не позволили ему окончательно внести эту остроухую беглянку в категорию бойцов ниже себя и добить сейчас же… пожалуй, это было тщеславие. Именно из-за него он позволил ей подняться с уже изрядно перепаханного снега и вновь встать в позицию боя. Намётанный глаз уловил некоторую перемену в её поведении… да, она перестала обольстительно улыбаться, хотя он отдавал себе отчёт в том, что у неё и в мыслях не было соблазнить его ради своей жизни. И ещё… она стала осторожнее. Безрассудство, бросающее её на слабые удары и легко прошиваемую оборону, испарилось… а значит именно сейчас начиналась та самая игра, ради которой он и принял этот заказ.
Боль тянула, теперь уже – лишая сил. Отрезвляла. Заставляла вспомнить, что всё-таки – это не забава… или же – последняя, самая лучшая забава в её жизни. Но ей хотелось уйти живой. Мимолётно стало как-то очень скучно, и этот поединок ей смертельно надоел. Она позволила этому отразиться в глазах, печатью безразличия и уныния лечь на лицо, пока она подходила на дистанцию боя, оставляя за собой на снегу кровавые потёки. Скука. Обыденность. Ничего интересного… этот круглоухий – ни-что-же-ство. Каждым выдохом сквозь разомкнутые губы вбивая в сознание эти нехитрые мысли… плавно, легко подняла руки, как в самом начале Танца – сжимая кинжал обратным хватом.
Азарт пропитывал Реминта насквозь… ему не хотелось увидеть труп этой эльфийки, распростёртый на снегу – ему хотелось самого процесса боя… шаг вперёд – он вновь предлагал вести эту партию.
Рассудительная атака – один из обязательных пунктов подготовки убийц. Особенно, если убийца – дочь Матроны Дома. Она видела его поднимающуюся руку с клинком, видела чуть выставленную вперёд правую ногу, напряжённую левую руку. Она видела внимательные глаза, сжатые губы и небольшой шрам на его правой щеке. Она видела, что его тёмные волосы пронизаны серебром седины, а скулы алеют жаром боя…
…глупости закончились, игра в равные силы – тоже. Иначе потом будет слишком поздно…
…левая рука выходит вперёд, перехватывая запястье правой руки противника, сдавливая с достойной силой, до лёгкого хруста… подрезать на ней сухожилия, вот так, по внутренней стороне кисти… уйти от удара в челюсть левой руки, поддеть лезвием кинжал врага и, вырвав из уже ослабевшей руки, отбросить в сторону… окованным носком ботинка – под коленную чашечку правой ноги, заставляя склониться перед ней… удар кинжалом, едва ли не самым остриём, на уровне его глаз, от виска до виска, рассекая глазные яблоки и переносицу… вой… нет, тише, тише… на излёте резко рвануть руку назад, чуть ниже… по горлу, по гортани, вгрызаясь лезвием в плоть, распарывая артерию… тише… вот так, подхватывая за ворот куртки, ощущая, как приятным теплом растекается по пальцам хлещущая из разреза на шее кровь, и бережно опустить на снег.
Застыть… сколько прошло? Семь секунд… бездна. Слабости пока не было – но уже очень скоро она едва ли сможет переставлять ноги. Надо перетянуть раны, остановить кровь и уйти… да, погоня за спиной затихла, но когда пройдёт достаточно времени – они поймут, что с их вожаком что-то произошло… в её глаза вновь вернулась беспечность. Опустилась на одно колено рядом с остывающим телом, ласково глядя на изувеченное лицо, покрытое кровавой слизью – вытекшими глазами… склонилась, лёгким поцелуем коснувшись лба.
- Благодарю тебя… - прошептала с нежностью, прижавшись щекой к его, испачкавшись в этой самой слизи – но не обратив на это внимания. – Ты был изумительным противником… я всегда буду тебя помнить.
…спустя четверть часа, назначенный самым храбрым Шлепун осторожно пробирался по следам Тёмной, то и дело увязая в снегу, которого намело на диво много, так что вела его скорее всего многолетняя привычка охотника – подмечать мелочи всякие да странности. Когда же снег под ногами стал рыхлым и на нём уже отчётливо проступали следы ног, он замер, разинув рот от ужаса и глядя на тело Реминта. Остроухой же – и след простыл…
…никто не пожелал её преследовать, даже несмотря на чьи-то яростные выкрики о том, что-де девка ранена, да не сможет уйти далеко… Шлепун мрачно щерился и советовал сходить, глянуть на то, что она сотворила с убийцей, что им всем – не чета… желающих не находилось.
Тёмная, наскоро обыскав тело, нашла среди вещей наёмника перевязку, да и у неё самой было чем затянуть раны… та, на предплечье, тоже оказалась достаточно неприятной – но были рассечены только мышцы, сухожилия не задело. Когда очумевшие от ужаса преследователи рванули вперёд, она отсиживалась в небольшой расщелине в скале. Последние силы были затрачены на то, чтобы дойти туда, не оставляя следов, и более-менее привести себя в порядок, а после – она просто отключилась…

Кажется, их молчание длилось уже достаточно долго… наконец, осторожно подбирая слова, лучник произнёс:
- Благодарю, Мой Гетман. История была весьма интересной... и поучительной, - Дарзамар странно усмехнулся. - Настоящий враг... такой попадается раз в жизни – так говорил очень уважаемый мною эльф. И я такого еще не встречал. Мне это еще предстоит...
Тёмная покачала головой, только коротко ухмыльнувшись, и вновь погладила шрам.
- Ты спрашивал, что это было за оружие… не имеет значения, Дар. Важна рука, что направляет этот клинок. Ладно… продолжим охоту.

@темы: зарисовки

---

Пранк. окончание

[suslik-n]

удалено по просьбе автора

---

[Annamaly]

Название: Вчерашнее небо
Автор: Annie Tea
Жанр: стихотворение

Что вам нужно от тусклых отходов вчерашнего неба,
Этих грязных и жалких очистков былой чистоты,
Нынче сбившихся в ком рядом с храмом Бориса и Глеба,
В жуткий ком, что летит прямо под ноги вам с высоты?

Вот святая возможность плевать сверху вниз в душу мира,
Наступив, потушить, как окурок, весь греющий свет!
Месть за право вчера восхищенно глазеть на кумира -
С отвращеньем сейчас делать вид, что его вовсе нет,

Сторониться и морщить свой нос, не одаривать взглядом
Ставший сгнившею тряпкой для пола изысканный шелк.
Раньше было почетно и страшно стоять - просто - рядом,
А теперь от оленей спасается раненый волк.

Что вам нужно от тех, кто вчера еще был - свет и воздух?
Подтолкнуть, растоптать, все, что было в карманах - украсть...
И понять, что протягивать руки в мольбе слишком поздно -
Руки нужно протягивать тем, кто рискует упасть.

@темы: стихи

---

[Rowana]

Название: Мария
Автор: Rowana
Жанр: Стихотворение

Этому городу больше не нужен живой мессия,
Здесь весь ноябрь каблуками жидкую грязь месили,
Здесь серый асфальт, и небо давно не бывало синим:
Только блеклым, пустым, невнятным.
Здесь живут люди, которые вязнут в своих решениях,
Говорят о работе, машинах, вере, любви, траншеях,
Надевают галстуки, бабочки, петли себе на шею.
Ну, а я-то? Да, впрочем, я-то
Все время искал чьи-то волосы, губы, соски, ладони,
Видел в женщинах Еву, Лилит, но никогда Мадонну.
Я терялся в глазах их: простых, голубых, бездонных,
Беспросветных, пустых, усталых.
А Мария хранит прибрежные камешки в босоножках,
Каждую ночь достает свое сердце из теплых ножен,
Словно раньше нельзя было верить, а сегодня можно,
Но она все равно не стала.
Говорит, что волны кормят детей своих млечной пеной,
Представляет, как будет сына укачивать колыбельной
И боится увидеть, как занавеской кипенно-белой
На ладони ложится саван.
Завтра утром забудется все, о чем бы ни говорили,
Как мы вместе курили, плакали, пили, опять курили,
Как она сказала, что звать ее вовсе и не Мария,
А Марина или Оксана,
Что живет она в одной из обычных многоэтажек,
И муж у нее не плотник, а слесарь, прораб, монтажник.
Дома стирка, борщи, сплошная рутина одна и та же:
Ни надежды, ни слез, ни прока.
Как потом она улыбалась, светлая и простая,
Говорила: еще немного - скоро весна настанет,
Но пока за окном сугробы, вокруг никаких проталин
И совсем никаких пророков.
А детей у нее не будет: ни сыновей, ни дочек,
Так говорят врачи - она это слышит и днем, и ночью.
К воскресенью почти доходит до ручки, до дна, до точки,
Бьется, мечется по кровати
Вместе с городом, которому не нужен живой мессия,
Где слишком много плакали, ждали, клялись, просили.
Я кладу на ее плечо свою голову, обессилев:
Хватит плакать, Мария, хватит...

И наутро серое небо становится ярко-синим.

@темы: стихи

---

[лунный совушек]

Название: Кленовый букет
Автор: К. Привалова
Жанр: микрорассказ

Они шли по узенькой аллейке. Большие круглые фонари тянулись к ним своим призрачным свечением, а рябины – узорчатыми ветками в красных рукавах. Лучик была в любимом черном пальто и мучалась с кейсом, из-за которого не спрячешь в карман мерзнущую лапку. А Скиталец рук не прятал, и она была уверена, что ладони у него теплые.
- Туда.
Они свернули с дорожки и зашуршали лиственным ковром. Лучик повесила кейс на ветку сирени и немного неуверенно подошла к раскидистому клену, запрокинула голову, потом посмотрела вниз.
- Они мокрые…
- Под ногами – точно. Рви с дерева.
- Так ведь живое…
- Ему все равно облетать. Ты ему поможешь.
Лучик собирала листья. Скиталец курил. Пил светлое. Говорил о пустяках и о людях.
- А у меня пряник есть, - сказала Лучик, заткнув букетик собранных листьев за сиреневый сучок и повесив туда же рюкзак. – Давай его съедим?
- Это твой пряник.
- Ну и что? – и она разломала шоколадное сердце пополам.
Они съели пряник, а потом Лучик покормила стоящую невдалеке урну пластиковой упаковкой от него. Урнам ведь тоже надо кушать…
- Иди сюда… У тебя руки холодные.
- Они у меня всегда холодные. И кончик носа, я чувствую. Кажется…
- Кажется? Ты его вообще чувствуешь?
- Да!
Скиталец грел ей руки в своих ладонях. Лучик пыталась шутить. А туман, ползший за ними всю дорогу, сгущался.
- Так много осени под ногами…
- Угу…
- Посмотри вокруг.
Лучик огляделась. Золотые клены, алые рябины, зеленая сирень – и белое молоко в воздухе.
- А теперь закрой глаза!
Темнота…
- …И представь, что этот город пуст. Фонари светят на аллеи, по которым никто не ходил уже сотни лет. Тихо падают листья в непримятую траву. Туман окутывает черные стволы… И посреди этого осеннего великолепия мы – одни.
Чужое дыхание на лице…
- …Одни…
И она почти верила, что в этом городе туманов и призрачных фонарей они – единственные живые. Почти – потому что за теплым чуть хмельным запахом и легким ароматом сигарет она слышала отчетливые шаги. Это Осень бродила по их городу, накинув на плечи расшитую листьями и звездами шаль.
- А говорят, чудес не бывает… - Лучик уткнулась носом в ворот его куртки.
- Не бывает.
- Лжец. А что тогда сейчас у меня в лапках?
- Чудовище.
- В таком случае, это самое чудесное чудовище, которое я когда-либо встречала. А еще я согрелась…
Они стояли, держась за руки, и смотрели на туман и на листья. Потом Скиталец поднял давно опустевшую бутылку и пошел кормить урну, а Лучик вновь надела рюкзак и взяла кейс.
Они ушли по узенькой аллее, и вслед им тянулись кружевные ветви рябин и призрачный свет фонарей. Туман полз по их следам, а осень провожала янтарными глазами росинок на кустах и газонах и легонько трогала букетик желтых листьев в руках Лучика.

@темы: проза, миниатюры

---

Раману

[mad-red]

Название: Раману
Автор: mad-red
Жанр: Стихотворение

Пересохшее давит мне горло, до судорог сводит голени, эта злая любовь как ломка - я выживу или нет?
Обними мои щеки скорее своими большими ладонями, обними и скажи, что заранее знаешь верный ответ.
Где песок на зубах скрипит, где жестокие жаркие бури, где на мили вперед лишь солнце, барханы и миражи,
Я слепо тебе доверюсь, а дальше пусть будет, что будет, - лишь только скажи, что любишь, прошу тебя, только скажи!
Мы с тобой не желаем знать, да заранее и не узнаем, что случится, когда мы закончим наш долгий нелегкий путь.
Мы столько пролили крови, столько резвых коней загнали, что если бы и хотели - обратно не повернуть.
Но мне не страшен ни демон, ни черт, ни другие твари, не страшно, что нас поймают и выведут на костер,
Меня только твой отказ по правде способен ранить, и только твой взгляд холодный страшнее, чем приговор.
Эта злая любовь как ломка, и нет от нее спасения. Что толку перечить сердцу? Ведь я без тебя - в аду.
Мы в шаге от счастья так же, как в шаге от преступления... Скажи мне, что любишь, иначе боюсь, что я пропаду.
(с) 11.02.2011

@темы: стихи

---

Приятного Аппетита

[Кирилл У.]

Автор: Кирилл У.
Жанр: Рассказ
От автора: Продолжаю мучать вас своим творчеством. Судите строго.


В начале было слово. Это слово было «иди». Сплошной туман, вроде того, что пускают на сцену во время концертов, постоянный шум и звон в ушах, во рту сухость, как после обморока или от сильного сексуального возбуждения. Мышцы постоянно двигались, причем так плавно и приятно, что хотелось, что бы это продолжалось вечно.
Наконец я начал замечать, что совершаю ногами какое то действие. Я опустил голову и увидел, что я иду, иду по старому асфальту, покрытому битым стеклом, камнями и прочим мусором. Я поднял голову и увидел старый дворик. Песочница, грибочки, качели. Об эти качели я пробил голову, да так сильно, что пришлось накладывать швы. Мне тогда было шесть лет, и я наотрез отказался, что бы меня зашивали, как какой то старый носок. Тогда моему отцу пришлось поговорить со мной в жесткой форме, и я согласился.
А вот и мой дом. Старая «хрущевка». На торце дома накарябаны три буквы... ЦОЙ. Это я накарябал, гвоздем, двенадцать лет назад. Неужели с тех пор дом ни разу не красили. Да и дворик совсем не изменился. В принципе это хорошо, я не был здесь десять лет и вполне мог бы не узнать дворик, из которого меня украли.
Второй подъезд, четвертый этаж, прямо. Я здесь жил, вернее живу до сих пор. Я же живой, а это мой дом. Другого просто нет. Дверь открыла мама. Она очень изменилась. Волосы стали почти белыми, щеки ввалились, и сама она сильно исхудала, но я сразу ее узнал.
-Вам кого?- удивленно спросила она.
Наверное, только в этот момент я окончательно очнулся.
-Это же я, мама. - Ответил я.
Она вгляделась в мое лицо, ее глаза закатились, и она рухнула на пол. На шум выбежал папа, он тоже сильно изменился, но в отличии от мама он растолстел. Он посмотрел на лежащую, на полу маму, потом на меня. Его глаза налились яростью, и он кинулся на меня.
-Папа, это же я, Игорь!- еле успел крикнуть я. Папа встал как вкопанный.

Я сижу в своей комнате. В ней все как в тот день, когда меня украли. Кажется, будто я вернулся со школы, а не с другой планеты. На стуле висит моя школьная форма, на стенках плакаты с Цоем, Кинчевым, Гребенщиковым, эти плакаты я вырвал из журнала «Пионер». На столе лежат две книги, Сэленджер «Над пропастью во ржи» и «История СССР».
Я сижу на кровати и смотрю в окно, уже темнеет, мамы не могут докричаться до своих детей, которым уже пора спать. В комнату входит мама, она садится рядом со мной и обнимает меня.
-А СССР уже восемь лет как нет. - Говорит она, кивая на учебник лежащий, на столе.
-А что сейчас есть?- спрашиваю я.
-Российская федерация. А знаешь кто президент?
-Кто?
-Ельцин.
-Кто это?
-Ты что не помнишь? Скандал с ним большой был.
-Неа не помню.
-А Цой погиб.
Эта новость шокирует меня.
-Когда?!
-В 90-м. На машине разбился. Говорят, уснул за рулем, от переутомления. А я считаю, что пьяный ехал.
Некоторое время сидим молча, наконец, мама спрашивает:
-Как там у них. Расскажи.
Я некоторое время собираюсь мыслями и начинаю:
-В принципе, все как у нас и от нас они ничем не отличаются. Только техника развита – нам еще тысячу лет работать и еще... они не знают, что такое зло. Они никогда не ссорятся, не дерутся, у них не бывает вооруженных конфликтов, да у них вообще нет оружия. Я рассказывал им про войны, они искренне не понимали, зачем нужно воевать. Они даже не представляли себе, что один человек может убить другого. Они, конечно же, знают, что человек смертен, но не понимают, зачем нужно лишать его жизни раньше времени. Может быть, это и послужило причиной того, что меня так долго продержали – они хотели разобраться в нравах нашей планеты.
-А сейчас, кстати, война идет- перебивает меня мама - в Чечне.
-Это где?
-На Кавказе. Они отделиться от нас решили, а мы не пускаем. Помнишь Борю Караваева?
-Конечно.
-Его в плен взяли, пытали два месяца, а потом голову отрезали. И еще двое твоих одноклассников погибли в Чечне, на Новый Год...


Мама уйдет, и я останусь один. Зло проберется в мою комнату, через щель под дверью. Сигаретной струйкой дыма, она проникнет в меня через ноздри. Потом заполнит меня полностью, будет в каждой моей клеточке, в моей крови. Лейкоциты, конечно, захотят вытолкнуть его из организма, но они все погибнут и выйдут из меня гноем...
А пока это не произошло, я на цыпочках что бы не разбудить родителей, выйду из квартиры на ночную улицу, меня передернет от холода, и я пожалею, что не одел куртку. По пожарной лестнице я заберусь на крышу и встану на самый край, и буду долго смотреть на спящий город. Потом я наберу полные легкие воздуха и заору во все горло:
-Ну, здравствуй, мой жестокий мир! Я вернулся!! Ну, давай, хавай меня!!! Приятного аппетита!

@темы: рассказы

---

Лестница

[Кирилл У.]

Автор: Кирилл У.
Жанр: Рассказ
От автора: На этот раз более адекватный рассказ, но всё равно судите строго!

Я ровесник перестройки. Раннее детство мое выпало на развал СССР и становление того, в чем мы сейчас живем. Я прекрасно помню и Лебединое Озеро и Ельцина играющего в Ленина, расстрел белого дома.
Естественно смысл тех событий я понял лет через семь на уроках истории. Если он конечно был.
Разумеется, на моей жизни все эти события никак не отразились. Что СССР, что РФ – мне всё было едино. Разве что появились импортные сладости, которые моим родителям были не по карману, голливудские фильмы с откровенными сценами и реклама оккупировала телеэфир.
За домом, где я жил была огромная помойка и в один прекрасный день приехали бульдозеры, и трех четвертей помойки не стало. В след за этим приехали весёлые дядьки строители, которые говорили сложноподчиненными предложениями, состоящими из одних матов, не смотря на то, что рядом на стайке сидело десятка полтора ребятишек от трех до шести лет, которые жадно ловили каждое их слово, тут же запоминали и немедленно использовали.
Эти дядьки за несколько месяцев возвели двухэтажное здание из кирпича веселого оранжевого цвета. Но как это часто бывало в девяностые – стройка заглохла. Здание стояло без дверей, рам и стекол. Его бросили. Я даже не помню, что это должно было быть, да и не важно. Знаю только что все мы – дети, живущие в бараках, мечтали о том что это строят дом для нас. Большой, красивый дом.
Разумеется, недостроенное здание стало вскоре любимым местом игр для детей и подростков живущих рядом. Мы жгли там костры, плавили свинец, пекли картошку и играли в прятки и тому подобные подвижные игры. Потом пацаны постарше начали для развлечения ломать кирпичные перегородки между комнатами. Ибо ничто не приносит такого удовлетворения подросткам как разрушение чего-либо, а когда разрушать нечего они обычно начинают разрушать себя.
Вспоминается трогательный случай: Мы играли в лапту на втором этаже, в самой большой комнате. Во время игры я поссорился со своим другом и здорово врезал его палкой по голове. Он, конечно же, заревел. Тогда находившийся рядом четырнадцатилетний пацан (сейчас он, если не ошибаюсь, мотает срок за изнасилование или убийство) решил восстановить справедливость. Он схватил меня за руки и велел моему пострадавшему другу взять палку и огреть меня по голове, так же как я его. Я заплакал и попытался вырваться, но справиться, конечно же, не смог. То ли от страха мне показалось, что время медленно идет, то ли друг действительно долго думал, но, наконец, он бросил палку в угол и угрюмо, но твердо сказал: «Не буду!» Пацан, который держал меня, отвесил мне подзатыльник и выпустил меня. А мы с моим другом обнялись, и я попросил прощения. Сейчас он живет, где-то на Украине. Интересно помнит ли он этот случай.
Примерно через год находиться внутри здания стало невозможно, так как оно еще и служило общественным туалетом для всей округи. А так же весь пол там был усеян шприцами и пластиковыми бутылками, из которых там отнюдь не пили. А сколько девушек потеряли девственность в этих исписанных матом и изрисованных гинекологическими рисунками стенах – представить страшно и очень грустно.
На одной из стен была тонкая железная лестница, ведущая на крышу. И все пацаны и даже некоторые девчонки регулярно лазили на крышу. Все кроме меня. Я панически боялся залезть туда. Я не мог забраться даже на середину лестницы. Самым отвратительным для меня было, когда в разгар игры все вдруг решали лезть на крышу. А я оставался внизу. Все смеялись надо мной сверху. Обзывали трусом и девчонкой, бросали в меня камнями. Я ужасно хотел к ним туда, наверх, но я чувствовал безумный страх. Я убегал домой, прятался по диван и плакал там навзрыд. Я чувствовал страх, обиду и их вечную спутницу – ненависть. Ненависть к этой стройке, лестнице, пацанам и даже к ни в чем не повинным строителям.
Прошло восемнадцать лет, как я не был там и однажды ночью я вдруг вспомнил про эту стройку и эту лестницу, и свой глупый детский страх. На следующий день после работы я приехал к этой стройке с целью, наконец-то забраться на крышу и крикнуть оттуда во все горло какую-нибудь веселую, лихую глупость. Но лестницы на стене я не обнаружил и увидел, как кучка семи-восьмилетних пацанят тащат её куда то, как муравьи щепку и деловито переругиваются между собой. Они тащили её сдать на металлолом и получить за это гроши, а может быть они тащили её на свалку наших страхов, где ей предстоит пролежать целую вечность, пока она не превратится в ржавую пыли и не будет погребена под километрами других наших страхов. Я стоял, курил, смотрел им в след и с нежностью вспоминал своё детство.

@темы: рассказы

---

Рассказ для Д.Л.

[Кирилл У.]

Название: Рассказ для Д.Л.
Автор: Кирилл У.
Жанр: Рассказ
От автора: Судите строго!

Любишь?
Я слышу ее голос, иногда я все еще слышу его. Но только в своих снах.
Любишь?
Да, - отвечаю я. Да. Настоящая любовь никогда не умрет.
А потом я просыпаюсь от своего собственного крика.
СТИВЕН КИНГ


И вот он остался наедине со своими мыслями. И среди них не было ни одной такой, которая бы дала ему расслабиться. Все его мысли жалили его как дикие пчелы. Он не мог даже присесть, метался по всей квартире. Не мог налить себе кофе или закурить сигарету – все валилось из рук. Наконец он неожиданно для себя упал на пол в кухне, как футболист от действий жесткой игры и громко, не стесняясь самого себя, заплакал.
А всего час назад он спокойно сидел и занимался привычным для себя делом – мочил монстров в очередной кровожадной стрелялке. Она пришла с работы намного раньше, чем обычно и его это сразу насторожило. Его дико бесило, когда она задерживалась, а когда приходила раньше – пугало. С ней был ее отец, и он сразу все понял. Они не сказали друг другу ни слова. Отец даже не проходил, он ждал в прихожей, когда она соберет вещи. Взял ее сумку, и они молча вышли в подъезд. От ее пребывания в квартире остался только ключ на тумбочке, и то свой брелок в виде спанч боба она сняла.
Когда глаза начало жечь от слез он кое-как встал и пошел в ванную. Сполоснул лицо холодной водой и его взгляд упал на резиночку для волос, которую она забыла на полке. Вокруг нее обмотались несколько ее рыжих волос. Он очень долго смотрел на них. Абсолютно забылся. Сколько времени провел так он сам не понимал. Как в кино или в театре потух свет, и мощный прожектор ударил в эти очень тоненькие от частого окрашивания волосы. Ванная исчезла, все исчезло, абсолютный вакуум и только эти ярко рыжие волоски...
На другом конце города грустный человек снял трубку с телефонного аппарата и набрал номер. Гудки шли очень долго, наконец, он услышал голос, в котором был просто ядерный взрыв надежды:
- ДА! АЛЛО!!!
- Почему я должен так долго ждать, когда ты возьмешь трубку?
- Чего? Это кто?
- Мне очень грустно.
- Что??? Я ни фига не понимаю! Это кто?
- Мне очень грустно. А ты стоишь в ванной и пялишься на ее волосы. Она ушла, но ты можешь ее вернуть.
(пауза)
- Ты там умер что ли? Мне грустно.
- Это кто???? Что за развод?!
- Тебе нужно необходимо найти одного человека.
- Ты кто? Я тебя зарежу гнида!!!
- Я тебе не нужен. Тебе нужно найти Антона К.
- Кто это???
- Когда ты его найдешь - у тебя исчезнут все вопросы.
- Ты кто такой???????
- Не важно. Когда я позвоню тебе в следующий раз, ты меня поблагодаришь и извинишься!!!
И грустный человек положил трубку.
Сергей швырнул трубку на пол и бросился в комнату, схватил мобильный и позвонил своей подруге, которая работала в милиции.
- Женя – затараторил он очень взволнованным голосом.- мне очень твоя помощь нужна.
- Что случилось? Что с тобой? – испуганно спросила она. Таким ей его ни видеть, ни слышать еще не приходилось.
- Мне только что на домашний звонил урод какой то. Мне срочно нужно узнать номер, с которого он мне звонил. Очень срочно. Я отблагодарю. Заплачу сколько надо и кому надо! Только узнай!!!
- Так тихо тихо тихо!!! Успокойся! Ты понимаешь, о чем меня просишь?
- Да понимаю, но тут ситуация дикая!
- Какая?
- Я пока не могу сказать! Обещаю, расскажу, но потом, узнай, пожалуйста. Умоляю!!!
- О Господи! Хорошо я попробую, но ничего не обещаю. Говори свой номер.
Закончив разговаривать с Женей, он упал на диван без сил и стал ждать ее звонка. Она позвонила минут через сорок.
- Сережа, когда тебе звонили?
-Ну я не помню точно. Ну я как с ним закончил разговаривать сразу тебе позвонил.
- Сережа, тебе не звонили на домашний три с лишним месяца. Твой номер отключен за неуплату. Ты в порядке?

Как в кино или в театре потух свет, и мощный прожектор ударил в эти очень тоненькие от частого окрашивания волосы. Ванная исчезла, все исчезло, абсолютный вакуум и только эти ярко рыжие волоски...
Его вывел из транса звонок мобильного.
- Сынок ты куда пропал? – причитала мама – уже, сколько дней не звонил!
- Мама, Таня ушла от меня – ответил Сергей и заплакал.
Мама ахнула и принялась утешать его, как это умеют делать только мамы.
- Давай я сейчас приеду к тебе? – сказал Сергей.
- Конечно, приезжай! – ответила мама.
- Через полчаса буду - сказал Сергей и положил трубку, но не успел убрать мобильник в карман джинсов, как он зазвонил опять. Номер скрыт.
- Мне очень грустно оттого, что ты сейчас пойдешь к маме. Не нужно к маме. Нужно найти Антона К.
- Я убью тебя. Просто убью! – зарычал Сергей в трубку.
- Мне очень грустно. Найди Антона К. и ты вернешь Татьяну. Ты идиот?
- Пошел ты…
- Ты идиот?
- НЕТ!
- Тогда верни Татьяну.

Когда глаза начало жечь от слез он кое-как встал и пошел в ванную. Сполоснул лицо холодной водой, вернулся в комнату и набрал на мобильном своего лучшего друга, который был приближен к блатной верхушке города.
- Да братан. – ответил друг. Как жизнь?
- Подожди секунду, не отключайся – сказал Сергей, прижал мобильный плечом к уху и выпустил очередь в монстра, который выскочил из за шкафа, и тут же в другого который высунул голову из кухни.
- Все я тут.
- Как жизнь говорю?
- Хреново. Очень хреново.
- Что стряслось?
Сергей резко развернулся и увидел монстра, который подкрадывался к нему сзади, расстрелял его из автомата, использовал аптечку и опять вернулся к разговору.
- Погоди немного. Потом все расскажу. Мне твоя помощь срочно нужна.
- Говори.
- Мне нужно одного человека найти. Антон К. Знаешь такого?
- Блин. Ну, что-то где-то слышал. Сейчас не могу вспомнить.
- Мне нужно про этого человека все узнать. Кто такой, чем дышит и где этого урода можно найти.
- Что он тебе сделал то?
- Всё потом расскажу, братан, всё потом.
- Ну хорошо я перезвоню.
Сергей бросил мобильный в сторону, сделал перекат, спрятался за диван и начал оттуда огонь по монстрам, которые резко повалили в комнату из кухни, из шкафа, из окна. Патронов оставалось мало и он начал использовать гранаты, но и они быстро закончились. Когда у него кончились патроны и осталась последняя аптечка, он достал нож и ринулся в гущу монстров. В течении нескольких секунд они подмяли его под себя. Один монстр рванул его за грудки и сказал ему прямо в лицо:
- Мне грустно!


Наконец он неожиданно для себя упал на пол в кухне, как футболист от действий жесткой игры и громко, не стесняясь самого себя, заплакал. Мобильный звонил очень долго но он не хотел его брать. У него просто не было сил встать с пола. Когда звонки начались в четвертый раз, он все-таки поднялся и взял трубку. Это был его блатной друг.
- Здорово, братан. Ты офигеешь, когда узнаешь кто такой Антон К.
- Ну говори уже!!!
- Это муж твоей Таньки. Она когда от тебя ушла, в скором времени за него замуж вышла. Вот уже три года живут. Все отлично у них говорят.
- Чего-чего?
- Ну, помнишь, у тебя девушка Таня была года три назад? Вы с ней жили одно время. Ты еще рассказывал она еще кинула тебя так по подлому, с отцом как-то приехала, шмотки поскидала и свалила от тебя.
- Года три назад?
- Ага. Ты еще убивался долго так. Грустил всё. А они почти сразу и поженились. Скоро ребенок у них будет.
- Года три назад?
- Ты в порядке?
Сергей швырнул мобильный об стенку.

И вот он остался наедине со своими мыслями.

---

[Зайса-чан]

Название: За гранью Мира
Автор: Зайса-чан
Жанр: постапокалиптика
От автора: У каждого города есть душа. А если город потерял душу?

Город. Нет, пустыня.
Он осмотрелся. Серое небо нависло над тем, что раньше было городом. Развалины, некогда видимо большого, города. День или вечер, нельзя понять, небо затянуто серым вязким дымом. Мужчина поправил свой пыльный плащ и как бы невзначай коснулся пальцами кобуры. Никогда не знаешь, кто может встретиться в новом мире. Но этот город казался полностью вымершим и пустынным.
Странник медленно пошел по улице, оглядываясь. То тут, то там сквозь асфальт пробивались деревья и трава. Странно видеть уже умерший город. Город, без души, занимаемый природой, никому не нужный и пустой. Дома стояли немыми памятниками некогда жившим тут людям. Высотные. Стекло и камень. Серые, волглые. Странник вышел на широкую улицу и подошел к первому зданию. Его рука коснулась шершавой стены, с сбившемся кирпичом. Мужчина закрыл глаза.

Люди спешат по своим делам, машины стоят в вечной пробке. Все нервничают, люди, не смотрят на других, бегут, спешат, спешат. Им нет дела до других. Бытовые проблемы, проблемы с деньгами..Они хотят все больше, а жизнь идет мимо. Они все забыли, что значит быть счастливыми. Дорогие магазины, кафе, рестораны. Вон спешит девочка в школу, вот мужчина с дипломатом и в костюме, вот мать с ребенком...А лица. Все лица выражают полное презрение к другим. Безразличие. Им нет дела до других.
Мир поплатится за это...

Что-то неуловимо изменилось в воздухе, за то время пока он наблюдал прошлое. Странник напрягся. Его никогда не подводила интуиция. Острый взгляд налево, потом направо. Никого. Но чувствуется чье-то присутствие. Мужчина поднял голову. В воздухе витало что-то тяжелое. Скоро будет дождь. Дождь, не приносящий облегчение городу.
В первый попавшийся подъезд. Мужчина стал подниматься наверх. Второй этаж, третий, четвертый. Да, пусть будет пятый. Он зашел в квартиру. Дверь была не заперта.
Казалось, что квартиру оставили на пару минут, которые превратились в тысячелетия. Вся мебель оставалась нетронутой, только слой пыли показывал, как долго тут не было хозяев. Три комнаты, кухня, ванна, с ржавыми кранами. Странник прошел в дальнюю комнату. Детская. В комнате лежали на уютном диване мягкие поблекшие игрушки, а вот кукла, наверно ее любила хозяйка, компьютер, стол завален книгами и тетрадками. Все так, будто ребенка позвали кушать, и она оставила все как есть в комнате. Странник коснулся рукой детской тетради, где выцветшими чернилами было написано : "Сочинение. Что такое счастье?"

Темные косички и задумчивый взгляд. Девочка покусывает кончик ручки. Плохая привычка, от которой надо избавляться. Что такое счастье? Какой странный вопрос. Наверно это деньги, карьера, благонадежная семья. Это ли? Тут раздается мамин голос с кухни, она зовет кушать. Мысль остается недодуманной, а сочинение навечно недописанным. Девочка, бросив ручку, бежит на кухню.

Пошел дождь. Такой же неяркий и тусклый. Вдруг какое-то чувство заставляет Странника резко развернуться, выхватив револьвер. На пороге комнаты стояло существо, замотанное в какие-то грязные тряпки. Голос был глухой и горловой.

-Что надо Человеку в мире, оставленном Богами?

@темы: отрывки, рассказы, проза